Капитан вышел от начальника в приподнятом настроении, все обошлось.
«Синяя звезда» закончила ремонт и ушла в Антарктику за китовым мясом. Но «хвост» с лапой якоря тянулся за ней долго. Разнеслось это по всем морям и океаном. И нередко в радиопереговорах между «Синей звездой» и другими судами «Синюю звезду» подначивали.
– А, это вы, безлапые? Как там у вас якоря, целые? Может вам лапу подарить?
А Сашка учился в училище. Постигал мореходную науку.
Расстрельный развод
Дальневосточный траулер типа РТМС, немецкой постройки, рыл форштевнем воду, пугая рыбу. На баке стоял второй механик Владимир Семенович, для друзей просто Володя, иногда Вовка, по судовому просто Семеныч. С траулером резвилась и играла стайка дельфинов. Они то обгоняли форштевень судна, то стремительно плыли прямо перед форштевнем, как бы предлагая судну догнать их, то уходили в стороны, выпрыгивая из воды. Вдалеке мелькали плавники касаток. Но дельфины не сивучи, они касаток не боялись. Море жило своей жизнью. Семеныч смотрел на море, начинался закат. Солнце опускалось все ниже, уходя за видневшийся вдали хребет острова Формоза, то бишь Тайваня. Траулер шел из южных морей домой. Позади остался Индийский океан, Малакский пролив с его Сингапуром, в котором Семеныч купил себе огромный ковер синего цвета, давно мечтал, японский телевизор Sony с большим экраном, «недельки» – наборы женского белья для жены, и много других мелочей. Было тепло, как бывает вечером в субтропиках, тропики остались позади. Да и не страшна тропическая жара на траулере, все каюты оборудованы кондиционерами. Настроение у Семеныча было хорошее, дней через пять прийдет судно в родной порт, сейчас в Приморье осень, самое лучшее время года, можно будет в тайгу съездить, набрать лимонника, шишек, порыбачить всласть. Любил Семеныч рыбалку на горных быстрых речках, где в изобилии водились ленок, форель, голец, иногда попадался и таймень. Лучшего отдыха и придумать нельзя. Да и по жене соскучился. Все у них вроде бы хорошо, Семеныч доверял ей, но вот только Бог деток на дал им, а ему уже за тридцать, да и ей, слава Богу, двадцать восемь. Семеныч еще раз взглянул на море и пошел в каюту. Зайдя в каюту, лег на диван, взял книгу, стал читать. Раздался стук в дверь.
– Входи, не закрыто, – крикнул Семеныч.
Зашел начальник радиостанции. Семеныч недолюбливал его, какой-то он скользкий, закрытый, себе на уме человек. Таких на флоте не очень уважают. Но их жены работали вместе, в книжном магазине, и были подругами, Семеныч тоже как бы дружил с Митричем.
– Привет, – сказал начальник радиостанции, звали его Александр Дмитриевич, а на судне просто Митрич.
– Привет, – ответил Семеныч.
Митрич сел в кресло у стола, Семеныч спустил ноги с дивана, положив книгу. Стал ждать, что скажет Митрич.
– Выпить есть? – спросил Митрич. Притом спросил таким голосом, что Семеныч почувствовал, что у того есть какая-то важная новость. Семеныч достал из холодильника початую бутылку смирновки. Достал стаканы и селедку, стоявшую тоже в холодильнике в тарелке, порезал хлеб.