– Лежи, куда ты?
– Хорошего понемножку, Ванечка. А я пойду завтрак готовить. Не умею я с детства бездельничать. А ты не спал, как целый день будешь работать?
– Теперь уже и не засну.
– Поспи хотя бы часик еще. Я тебя позову на завтрак.
– Попробую.
Гимочка ушла в ванную, оттуда на кухню. Иван Петрович и вправду заснул. Но спал недолго, проснулся сам. После завтрака Иван Петрович начал разговор о маме Гимочки.
– Гимочка, милая моя, как же нам найти дорогу к твоей маме? Я все готов сделать для этого.
– Не знаю, Ваня, мне плохо от всего этого. Хотя и папа, и Марс понимают меня, но маму я тоже люблю.
– Давай я позвоню ей сейчас?
– Звони. Если бы она хотя бы раз приехала к нам! А то и к себе не зовет, и к нам не ездит. Но она же моя мама, неужели ей хочется, чтобы мне было плохо?
– Не думаю.
Иван Петрович набрал номер телефона. Трубку подняла мама Гимочки, мужчины, как видно, уже ушли на работу.
– Здравствй Флюра Агимовна. Это Иван, муж Галимы.
– Я не хочу с вами говорить. Вы нехороший человек и поступили с моей дочерью очень нехорошо. Вы старше нее намного и должны были понимать, что делаете.
– Я не хочу спорить с вами, но вы неправы. Галима страдает из-за вашего разрыва, мне тоже не по себе. Что бы вы посоветовали мне сделать, чтобы вы примирились с дочерью? Ведь это же ваша дочь.
– Оставить ее.
– Этого никогда не будет. Нам нашу любовь сам Бог дал. Хотите, я приму Ислам? Буду мусульманином. Правда, мусульманином я буду плохим, из меня и христианин никудышний. У меня к Богу своя дорога.
На другом конце провода молчали. Потом послышалось всхлипывание, мама Гимочки плакала. Ей тоже было нелегко.
– Я подумаю.
– Я хочу вам сказать одну новость. Вы первая, кто услышит это.
– Говорите, я вся внимание.
– Галимочка беременна. Если родится девочка, я даю слово, что назову ее вашим именем.
– Моя девочка беременна? О, Аллах. Это же какое счастье! А я… я…
В трубке послышались рыдания.
– А вы от этого счастья отказываетесь. А каково Галимочке думать о том, что ее мама не хочет ее знать? Вы подумайте обо всем.
В трубке слышался плач мамы Гимочки, потом она с всхлипываниями сказала:
– Вы мне сломали голову, я не могу ничего придумать. Сегодня пойду к имаму, поговорю с ним. Может быть он что-то мне подскажет.
– А от имама сразу к нам. Будете самым дорогим гостем.
На этом их разговор закончился. Иван Петрович все пересказал Гимочке. У той тоже слезы навернулись.
– Ванечка, а ты дипломат. Я чувствую, что мы помиримся с мамой. А если она скажет, чтобы ты принял Ислам, и вправду примешь?
– Приму, почему нет? Для Бога это приемлемо, я так думаю.
– Хорошо, подождем, что ей скажет имам.
Они собрались и оба пошли в институт.