– Ну, скажите, пожалуйста, ваш шедевр – сказал «суслик».
Верзила немного задумался и выпалил:
– Засунь в зад ежа и при этом не испускай газы – выдал верзила.
Зал захохотал, раздались выкрики «Браво, Энтони!». Раздались аплодисменты. Энтони пошел в зал и сел на свое место.
– Следующий подал заявку Герольд Смит. Прошу, Герольд – сказал «суслик».
К сцене пошел ничем не выделяющийся парень лет тридцати. Вышел на сцену, перемнулся с ноги на ногу. «Суслик» ободряюще улыбнулся:
– Давайте, Герольд, начинайте.
– Cекс по-папуасски, – и добавил такое, от чего и у пьяного боцмана свернулись бы уши.
Здесь зал уже взорвался, стоял хохот, раздавались выкрики. «Герольд, это что-то новое, возьмем на вооружение», – хохотал зал, девица, которая «леди», визжала.
Герольд пошел в зал, самодовольно улыбаясь.
– Следующий подал заявку Мыкола Звездовски, это наш гость из Канады, – Прошу вас, Мыкола – пригласил «суслик».
В зале встал и пошел к сцене среднего роста худой и тонкий мужчина под сорок. Вышел на сцену, оглядел зал.
– Слушаем вас, Мыкола – пригласил «суслик».
Мыкола немного подумал. Затем выдал:
– …. Называется шутка турецкого султана в гареме…
Я не могу приводить здесь то, что сказал Мыкола, ни одна цензура это не пропустит.
Зал взвыл, раздался свист, крики, аплодисменты, посыпались из зала предложения выпить. Леди уже не только визжала и подпрыгивала, она плевалась и грозила Мыколе кулаком. Мыкола выпить не отказался и по пути к своему месту раза четыре приложился к горлышкам бутылок с виски. Впереди меня было еще с десяток человек. Я не буду приводить то, что они выдавали на сцене. Так себе, среднее, что можно и на улице услышать. Я сидел слушал и ждал. И вот «суслик» взглянул на меня.
– Следующий Ник Ванин, из СССР. Прошу, Ник – «суслик» сделал широкий жест.
Я встал и пошел на сцену. В зале кое-кто меня знал и знал мое мастерство в мате. Раздались крики: «Ник, выдай! Про корову»! «Ник, про пьяного боцмана, первое место обеспечено»! – кричали из зала. Я поднаторел в мате давно, попав на флот и наслушавшись мастеров этого «литературного» феномена. Многое записывал, запоминал. Потом даже старые боцманы приходили ко мне с бутылкой водки и просили разучить несколько «моментов», как они выражались.
– Я очень уважаю желающих услышать от меня мои перлы. Но я не хочу повторяться. Поэтому я выдам вам кое-что свеженькое.
– Давай, Ник! Давай! Здорово!
Я сказал свою фразу. Сперва я подумал, что залу не понравилось. Зал стих и молчал. Так продолжалось с минуту – полторы. И вдруг затянувшуюся тишину взорвал рев, свист, топанье ногами, один из присутствующих разорвал на себе рубашку. Несколько человек бросились в восторге ко мне на сцену, но присутствующие секюрити и члены жюри остановили их. Зал неистовствовал, бесновался, прыгал, свистел, улюлюкал. «Суслик» выпучил глаза и у него был вид задыхающегося.