– А ты мне вот что еще скажи. Они между собой не разговаривали?
– Говорили.
– А, о чем, ты не помнишь? Вспомни, очень надо.
Женщина наморщила лоб, некоторое время думала, а потом радостно воскликнула:
– Вспомнила, этот чернявый сказал седому, что, мол, надо торопиться, а то дело к ночи, а им еще до дома добираться.
– А как он это сказал?
– Как-как… Как и мы с тобой говорим, ртом, конечно, – не поняла вопроса свидетельница.
– То, что ртом, это понятно. Я другое имею в виду. Вот представь, разговаривают два человека. Вот если один является старшим или начальником, то он, наверное, будет иначе разговаривать, если, наоборот, должен слушаться другого. Вот как он это говорил – как начальник, или, наоборот, можно было подумать, что он опасается второго. Или они разговаривали как друзья?
– Я думаю, что этот чернявый недовольный был. Говорил, как сквозь зубы цедил.
Железманов опросил других жителей села. Еще несколько человек видели эту парочку незнакомцев, правда, издали. Также следователь выяснил, что никому из кириловцев эти двое не приходятся родственниками или просто знакомыми. Он в каждой избе задавал вопросы о гостях. Пожалуй, из осмотра места происшествия, показаний свидетелей он выжал все, что мог. Нужно было возвращаться в Касимов и далее приступать уже к другим следственным действиям. Но вначале надо как следует обдумать результаты дня сегодняшнего. Этим лучше заняться дома, после небольшого отдыха.
Выезжая из деревни, Железманов обратил внимание на дом с заколоченными окнами. Заколоченные дома можно было увидеть в рязанских деревнях, как, впрочем, и в деревнях других нечерноземных губерний. Многие крестьяне оставляли тяжелый земледельческий труд в зоне рискового земледелия и меняли его на не менее тяжелый труд в городе, тяжелый, но более стабильный.
– Хозяин на заработки ушел? – кивнул Петр на заколоченный дом. Вопрос был продиктован не служебной надобностью, а обычным бытовым любопытством, причем не особо глубоким. Так спросил, скорее для поддержания разговора.
Староста, который решил проводить следователя до выезда из деревни, кивнул головой:
– Да, у нас тут Изветов жил, он торговлей стал заниматься, в город уехал, а потом слухи ходили, что чуть ли не за границу к бусурманам подался, – староста испуганно перекрестился.
– А чем торговал?
– Красным товаром: тканями, лентами, пуговицами. Несколько лет уже как уехал.
Информация вряд ли имела отношение к делу. Петр Андреевич направился домой. По дороге он сосредоточился на особенностях «дорожного полотна» – бесчисленных ямках, лужицах, а также на красоте просыпающейся природы, стараясь получить максимальное удовольствие от велосипедной прогулки и хорошей погоды. Все равно думать лучше сосредоточившись, а какое тут максимальное сосредоточение, если надо то лужу объехать, то на камень не наскочить? Думать он будет дома, после обеда, когда никто не помешает его