Тут свидетельница выдала новую порцию информации:
– Я вспомнила еще одну вещь. Он, то есть чернявый, с юга к нам приехал.
– Почему ты так решила? – спросил следователь, ловя себя на мысли, что с трудом сдерживается, чтобы не спросить на одесский манер – «за шо ты так решила». Уж больно бурные воспоминания нахлынули у него из-за этого «за».
– Так он мне сказал, что скоро будет опять греться на берегу теплого моря.
– Так и сказал: «на берегу теплого моря?».
– Так и сказал. Дождь однажды полил, а этот чернявый стал ворчать, что тепла у нас так и нет. Я ему возразила, что как это нет, у нас и снег уже растаял, и листья распустились. Мы сев уже закончили. А он начал смеяться и говорить: «Шо разве это тепло. У нас урожай скоро будут собирать, а вы его только посадили». А потом сказал: «Ну ладно, я все равно скоро буду опять у теплого моря греться».
– А с чего он так сказал? Почему вообще разговор о погоде пошел?
– Так инфлюэнция у него была. Простуда. Вот он и кашлял все время.
– Кашлял?
– Да, кашлял, я ему предложила к нашей знахарке сходить, она травы от всяких хворей собирает, и от кашля тоже.
– А он что?
– Сказал, что не будет себя травить, ему доктур микстуру выписал. Он ее и пил из такой красивой бутылочки, я ее даже потом выбрасывать не стала.
– Сохранила бутылочку?
– Сохранила, может, в хозяйстве и пригодится.
– Покажи мне ее, – потребовал следователь, – вообще, покажи мне комнату, где они жили, может, от этих незнакомцев какие еще вещи остались.
Женщина повела следователя в дом, привела их в комнату, которую сдавала. По большому счету, это был скорее закуток с двумя кроватями и небольшим подвесным шкафчиком, от стенки до стенки можно чуть ли не рукой достать. Следователь внимательно осмотрел комнату: заглянул под кровать, отогнул занавеску, убедился, что на подоконнике нет забытых вещей, открыл шкафчик. Однако и тот был пуст.
– Ладно, где эта бутылочка? Неси сюда, – приказал он женщине.
Старуха скрылась в глубине дома и вынесла небольшую склянку. В такие обычно в аптеках разливали микстуры. Об этом говорил и запах, которых шел от остатков жидкости на дне, – пахло лекарством. Однако о предназначении пузырька говорила не только форма склянки и запах: к горлышку была привязана этикетка. Прибрав понравившуюся вещь, женщина не поспешила ее вымыть. А вот это было следователю на руку. Он внимательно прочитал надписи на этикетке и с радостью убедился, что его предположение о городе, из которого прибыли неизвестные,