Он кладет трубку, и только в этот момент я понимаю, в чем причина его спокойствия. Наш поезд задерживается. Где-то на полчаса… И именно это объявляют сейчас по вокзалу.
– Проклятье…
Я в шоке. Все планы насмарку. У нас все расписано. Времени нет. И что теперь делать? Слоняться по паркам? Я падаю духом. Не отдых, а бред.
Вот так! Обстоятельства все же сильнее. И справиться с ними, увы, невозможно. Я делаю вдох, и душа каменеет. По плану все просто, на практике – сложно.
Меня словно нет. Незаметно для окружающих я пячусь к стенке и осторожно снимаю блузку. Становится легче. Мне хочется стащить с себя все, но я понимаю, что это за гранью безумия.
И тут входит Поль. В одиночестве.
– Боже…
Бежать просто некуда. Я перед ним.
Миг замешательства.
Радость?
– Ну, что же… Вот мы и встретились. Правда, Марин?
Я робко киваю и, пытаясь прикрыться блузкой, ищу объяснение чрезмерным познаниям Поля. Безрезультатно. Порывшись в промокшей памяти, я убеждаюсь, что не называлась ему по имени.
– Марина? – я в шоке, – откуда Вы знаете?
– Случайно подслушал. Бывает. Простите.
– В кафе?
– Разумеется. Вы… Не серчайте. Так получилось… Прошу, не молчите.
Но я словно в ступоре.
– Боже, Марина… Вам плохо?
– Да нет. Все в порядке. Хотя… Сейчас придет Марк.
– Ваш приятель?
– Вестимо.
– Что ж. Понимаю… Ну, ладно. Пока.
Он разворачивается и быстро уходит прочь, словно напуган обещанным появлением Марка. Я недовольна. Мне нужен другой сценарий, но строчка написана – мы остаемся порознь.
Народ прибывает. На меня начинают смотреть, и, сдавшись смущению, я вновь одеваю блузку. Становится холодно. Тело пленяет дрожь, и я молю Бога о скором свидании с мужем.
Марк не торопится. Лишь через десять минут его силуэт возникает как призрак у входа. Он улыбается.
– Дьявол!
В руках Марка зонт. Откуда он взялся?
Предатель!
Мне больно и плохо.
Но я не из нытиков. Справившись с первым волнением, я остываю. И вновь превращаюсь в актрису. Прячу эмоции, делаю вид, что зеваю, и выдаю:
– Ты не очень-то вовремя, милый.
Марк все понимает. Он смотрит с тоской на табло и, как и я, поддается влиянию злости.
– Уродство…
– Расслабься. Теперь нам уже все равно. Придется смириться.
– Смириться? Но это же скотство!
Он так взбешен, что, похоже, забыл о Поле и тех ощущениях, что испытывал минутой ранее. Мне это на руку. Вместо глупых семейных ссор нас ждет расстройство. Как минимум до понедельника.
Я робко шепчу:
– Успокойся. Все в норме.
Он грустно смеется:
– Ты думаешь?
– Нет. Однако…
– Марина, прости. Я не в форме. Давай без участия.
– Ладно.
В ответ Марк машет рукой, добавляя:
– По сути, теряем лишь ужин.
– А этого мало?
Рискованный