Когда Андрийка проснулся, солнышко уже успело высоко подняться над горизонтом. Улыбающийся Никита сразу же подсунул ему чистую тряпицу со снедью. Проголодавшийся за долгую ночь юнец жадно набросился на еду. Ночное ненастье бесследно исчезло. Дивное летнее утро уверенно набирало силу. В попутном ветре на Днепро-Бугском лимане никто не сомневался. Свежий ветерок, ничуть не изменившийся в направлении, влёк своей силой лодку с переселенцами вперёд по лиману, на новые земли. Панас, опершись спиной на кованый сундук, беспечно крутил на пальце свой длинный ус. Заспанные глаза его щурились от ярких лучей солнца, но он упрямо всматривался в пустынный горизонт на востоке. Раз за разом зевал, широко раскрывая рот, суетно крестил его, растирая широкой ладонью по давно не бритым щекам горькие слёзы. Оксана, отложив гребень, ловко заплетала смоляные волосы в тугую косу. Андрийка широко раскрытыми, по-детски наивными глазами пристально уставился в её премилый профиль и заворожено застыл. Красавица, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, обернулась. Озорные огоньки вспыхнули в её очах, и она, зная свою чарующую власть над мужской половиной, лукаво улыбнулась. От неожиданности Андрийка густо залился краской. В смятении отвёл в сторону глаза и, подавляя в себе противное смущение, исходящее из больно кольнувшего сердца, стыдливо потупил глаза. Страшась вновь повстречаться с шальными глазами Оксаны, Андрийка лишь только раз волчонком взглянул на неё, поражаясь её неписаной красе. Тут же, вспомнив о еде, ожесточённо заработал зубами, уткнувшись взглядом в днище лодки, стараясь во что бы то ни стало подавить острое желание ещё хотя бы разок полюбоваться светлым образом прекрасной девы. Через силу преодолевая свою робость и скованность, всё-таки глянул на Оксану, и она, словно чувствуя его вожделение, встретила его глаза взглядом. От неожиданности Андрийка неловко вздохнул и поперхнулся плохо разжёванной во рту пищей, вконец смутился и громко раскашлялся. Испуганный Никита торопливо постучал его по спине. Андрийка скоро справился с недугом и теперь тупо смотрел перед собой, а в сторону Оксаны уж более глядеть не решался.
Между далёким берегом и лодкой кружила в суматохе огромная стая горластых чаек. Глазастые морские птицы стремительно пикировали во вспученное ветром воды лимана и, подхватив из мутной воды добычу, резво взмывали в искрящееся чистотой небо.
Отдохнувшие за ночь гребцы, разбившись по интересам в компании, коротали своё свободное время как могли. Слывший среди казаков скандальным характером Иван Жмых надолго ни в одной из них не задерживался. После последнего своего изгнания из компании товарищей, обидевшийся на весь белый свет Иван перебрался поближе к Масюку и там ещё долго выслушивал спиной язвительные подковырки задетых за живое приятелей. Одиночество убивало Ивана. Он с нескрываемым интересом заглядывал в лицо Сашку, всем своим видом предлагая ему дружбу, но начать разговор первым