По окончании процедуры сдачи оружия секретарь снова лучезарно улыбнулась и протянула к ним руку.
– Господа, страховой сбор за двоих составляет тысячу кредитов.
– Раньше было пятьсот, – проворчал Ласло, вручая ей платёжный кристалл.
– К сожалению, инфляция вновь набирает обороты, и достойные похороны клиентов, проявивших безрассудство, обходятся недёшево. К тому же участились накладные расходы, связанные с их преждевременной смертью. Чтобы придать ей естественность, приходится потрудиться, а это стоит немало, как вы сами понимаете.
– Надеюсь, порядок не изменился и нам вернут деньги, когда мы выйдем из кабинета? – осведомился Ласло.
– Если выйдете, то да, – подтвердила секретарь. – Если вынесут, то не обессудьте.
– Кори! Ну что ты пугаешь мне клиентов? – укоризненно прошелестел всё тот же голос.
– Извините, господа! Прошу вас следовать за мной и, пожалуйста, не уклоняйтесь от указанного маршрута.
Вспыхнула подсвеченная дорожка; женщина ещё раз ослепительно улыбнулась и повела их к арочному проёму, возникшему в стене. Вместо обоев её закрывал безумно дорогой фессалийский шёлк, рисунки на котором принадлежали кисти знаменитейшего художника. Ласло сразу же узнал его руку. Во время одной из операций Внешней разведки он пробрался в дом подпольного коллекционера и перед тем как забрать документы, подтверждающие его связи с империей Чидуан, враждебной Содружеству, успел рассмотреть картину великого Фоо Кацу, которая оставила у него незабываемое впечатление. И хотя у мрачного существа, изображённого на полотне, которое потрясло его силой отображённых художником чувств, не было ничего общего с изящной радостной росписью на фессалийском шёлке, он узнал Фоо Кацу по характерной манере живописного письма.
Перед тем как шагнуть под арку Ласло глянул на звёздную кошку. «Ставка не изменилась?» – спросил он одними губами, и она отрицательно качнула головой.
Помещение, открывшееся их глазам, было настолько велико и заставлено разнообразной рухлядью, что его обладателя было нелегко отыскать среди нагромождения старинной мебели и прочих предметов, – конечно, не будь он столь ярко одет и не поспеши им навстречу.
– Великий Атум! Кого я вижу! – радостно вскричал Аргтур, причём без малейшего шелеста в голосе и распахнул гостям объятия. – Неужели это Владислав Петрович собственной персоной и моя изумительная кошечка Аэлитмиррани? – От полноты чувств он даже пустил слезу. – Ах, мои дорогие! Вы не представляете, как я рад вашему визиту!
На этот раз Аргтур был в образе того, кого на Земле принято называть трансвеститами. Фигуру с соблазнительными женскими формами облегало блестящее алое платье, вот только физиономия была мужской, несмотря на соответствующий макияж. К тому же верхнюю губу космического трансвестита украшали усы, правда, не