– Какие санки? – спросили они в один голос и переглянулись. Я понял, что снова оплошал, но в целом ситуация не так плоха, как мне казалось.
– Никакие! – мои губы словно онемели и не хотели шевелиться.
– Так зачем ты ушел?
– Я заболел и хотел домой.
Такое было со мной впервые, я продолжал жадно впиваться взглядом в коричнево-зеленые хаотичные рисунки ковра. Мама что-то говорила, папа поддакивал, потом начал перебивать и возмущаться, они стали спорить между собой, их голоса переместились в кухню, тема сменилась, включился телевизор. Потом папа вернулся ко мне и попросил приготовиться к наказанию – это был ремень, а мама была против, утверждая, что нужно действовать методом убеждения, а не физически. Папа сам вырос «на ремне», уверовав в то, что это единственно верный метод. Но я точно знаю, что оба их метода совершенно не действуют, так как они и понятия не имеют о том, как обстоят дела на самом деле.
В этот день я получил 10 заслуженных ударов ремнем и лег спать без ужина за то, что самовольно удрал из школы без всяких причин. Я лежал и смотрел в темную пустоту, слушая, как соседи сверху передвигают мебель. Это не мешало мне, но заснуть все же не удавалось. Слезы текли по щекам, хотя обычно я не плачу, но именно сегодня я дал себе волю, и мне стало легче. Если я засну, эти санки снова появятся в моей комнате, а этого я не могу допустить, нужно бороться, и тогда я одержу над ними верх. Не буду спать, не буду! Не буду… С этим твердым решением мои веки потяжелели и я, как слабак, провалился в сон. А дальше было все то же самое, что и вчера, – я открыл глаза и увидел, как перед окном, освещенные лунным светом, стоят те самые сани!
Я протер глаза и понял, что хорошо выспался – это было со мной впервые за последнее время, встал и подошел к окну. Обошел несколько раз сани по кругу, заглянул сверху – ничего необычного. Я вышел из комнаты и тихонько, на всякий случай, закрыл за собой дверь. Прошел на кухню, открыл холодильник и откусил от батона вареной колбасы столько, сколько влезло мне в рот. Потом откусил от сыра и снова от колбасы. В горле пересохло, сыр плохо проталкивался, я взял кувшин с водой и, запрокинув его, увидел через его дно плоский человеческий силуэт. Папа стоял в дверном проеме и смотрел на мои ноги, даже в ночном полупрозрачном свете холодильника были видны темно-синие пятна от его ударов. Его вид был растерянный и испуганный – мой точно такой же, но мысли совсем о другом – лишь бы только он не зашел в мою комнату! Папа сел на стул и попросил подойти к нему ближе, я хотел, но не мог, не мог сделать шаг, только и делал, что тяжело дышал и всхлипывал. Я был настоящим заложником этой ситуации, этой дурацкой, безвыходной, безнадежной ситуации… Собрав все силы в кулак, я мгновенно сорвался с места и рванул в свою комнату, закрыл дверь, приставил стул, придвинул тумбочку, пылесос, гладильную доску. Я перетаскивал все предметы, что мог поднять, и припирал ими