«Да», – ответила я. И даже уже успела сварить борщ, который Сулейман всегда меня просил сделать, но так до сих пор и не пробовал. Я просто пела, пританцовывая у плиты. Раздался телефонный звонок: «Привет, встреть меня у больницы на перекрестке через 15 минут, я не знаю, как дальше ехать. Я заберу тебя оттуда, и ты покажешь дорогу».
«Хорошо», – я быстро собралась и вышла встречать Сулеймана. В этот раз просто в футболке и джинсах, накинула куртку на плечи от ветра. Его белый Мерседес я увидела издалека. Он остановился.
«Привет!» – я села в машину, при встрече с ним у меня каждый раз что-то сжималось внутри, и какой-то страх потери подкрадывался неожиданно. Я не умела отпускать свободно нашу любовь тогда. Мы заехали в резиденцию и припарковались. Поднявшись на пятый этаж и войдя в квартиру, Сулейман, привычно все обнюхал, разувшись, быстро прошел к балкону, отдернул штору и удовлетворенно окинул взглядом вид из окна. Я зашла следом за ним, закрыла дверь и стала готовить нам турецкий кофе. Разлив его по чашкам я подошла к дивану, где уже устроился Сулейман, и подала ему кофе.
«Что это?» – подозрительно понюхав и поморщившись, спросил Сулейман.
«Турецкий кофе», – улыбнулась я. «Сулейман, я хочу поговорить», – я чувствовала, что разговор предстоит не из легких.
«Что ты хочешь мне сказать, Мария? Говори».
«Я устала от того, что между нами происходит, и мне очень больно, когда ты, не объясняя ничего, пропадаешь неожиданно». Сулейман тяжело вздохнул. «Я хотела бы знать, что все это значит?» – спросила я.
«Я могу тебе только сказать, что та женщина, которая выдержит этот год рядом со мной, будет щедро вознаграждена». «Пойдем со мной», – Сулейман отставил кофе на столик, взял меня за руку своей большой горячей рукой и повёл в спальню.
«Скажи, что ты по мне соскучилась», – попросил Сулейман.
«Я не соскучилась», – лукаво пошутила я.
«Лгунья», – он целовал меня всю, медленно раздевая.
«Скажи, что ты вся моя», – он был безудержен.
«Ты это сам знаешь», – я сжала его ягодицы.
«Я ничего не знаю о тебе, скажи, что ты вся моя». – «Я вся твоя», – повиновалась я. Сулейман страстно вошёл в меня, это было подобно взрыву дремавшего вулкана. За целый месяц я очень соскучилась по нему, по его горячим рукам, которые я так любила, по его прикосновениям, по его тёплому взгляду, он всегда говорил со мной, как вся мудрость Земли. А я ничего не понимала, мне дано будет понять его двумя годами позже, но за то время я натворю уже столько, что