Эшелон с Градовским, проследовав через Белосток, подошел к Варшаве, но налево, в направлении Треблинки, не повернул. Треблинка была у всех на слуху, ее все боялись. Но радоваться было решительно нечему: миновав Катовице, поезд прибыл в Аушвиц. Произошло это 8 декабря 1942 года.
В Аушвице их «встречали». На рампе произошла заурядная в таких случаях селекция: 796 слабых и не пригодных к труду – женщины, старики и дети до 14 лет – составили две длинные шеренги слева (отдельно женщины с девочками и отдельно пожилые или слабые мужчины с мальчиками), а 231 человек – крепкие и здоровые мужчины – еще одну шеренгу, но покороче, справа[516].
Тех, кто оказался слева, затолкали, не церемонясь, в крытые брезентом грузовики, через четверть часа доставившие их в местность едва ли не идиллическую – внешне напоминавшую польский хуторок, только в окружении молодого леса.
После разгрузки всех заставили раздеться в легкой постройке и, дав по кусочку мыла, запустили в переоборудованную из крестьянского дома «баню».
А дальше мы можем только попытаться представить себе их мысли и чувства в эти последние мгновения. Взять то же мыло: это же замечательно, в Колбасине об этом можно было только помечтать! Правда, немного смущали двери бани, на удивление массивные и с небольшим круглым окошком посередине. Внутри было очень тесно, и все с недоумением смотрели наверх, на совершенно сухие краны, – воду все никак не пускали.
А когда невидимые им люди в противогазах вбросили сверху в «душевую» какие-то зеленоватые пористые кристаллы, жить им оставалось всего несколько минут, – правда, очень мучительных: «баня» на самом деле была газовой камерой.
Так погибли 796 евреев из колбасинского эшелона…
Среди них – мать, жена, две сестры, тесть и шурин Залмана Градовского!
2
…Отныне в живых из всей семьи оставался только он один – Залман Градовский, человек из правой шеренги[517]. Крепкий и здоровый, он был нужен Рейху пока что живым.
Всю их шеренгу пешком отконвоировали в Биркенау, в гигантский новый лагерь, расположенный в нескольких километрах от старого. Там их ожидали «формальности»: регистрация в 20-м блоке (для чего всех отобранных на рампе заставили выстроиться по алфавиту) и получение номеров, затем – в так называемой «Сауне» – вытатуирование номеров на запястье[518], состригание волос, душ (настоящий!) и полная перемена одежды и обуви. И уже после этого – ночевка в холодном