– Ой, прости, – сказала Фрэнси. – Привет и все такое. Придет она?
– Да, должна скоро, – сказала Нэлл, хоть и сомневалась, что Уинни действительно появится. Она написала ей два имейла и позвонила. Уинни отказалась без объяснений, просто сказала, что у нее не получится. А вчера поздно вечером она вдруг сообщила Нэлл, что передумала: «Я хочу с вами. Альма еще может посидеть с ребенком?»
– Думаю, она сейчас оставит Мидаса с Альмой и придет, – ответила Нэлл.
– А, понятно, тогда буду ее ждать.
– А я пойду возьму выпить, – Нэлл протиснулась внутрь и направилась к бару. Она заказала джин-тоник и стала вспоминать о том, как они на прошлой неделе поссорились с Себастьяном. Она стояла в ванной и чистила зубы. Перед этим она сообщила Себастьяну, что вопреки его желаниям, взяла Альму на работу.
«Нэлл», – сказал он раздраженно.
«Что?» – она посмотрела на его отражение в зеркале.
«Мы же это обсуждали. Мне кажется, ты зря это сделала».
«Почему?»
«Сама знаешь. – Он на секунду умолк. – Она же нелегалка».
Она сплюнула в раковину:
«Ты хотел сказать, у нее нет документов».
«Это не стоит того, чтобы так рисковать».
«Чем рисковать-то? Нашей столь многообещающей политической карьерой? – Нэлл прополоскала рот, прошла мимо него на кухню и включила чайник. – Вот моя политическая карьера закончилась, когда мне было пятнадцать, во дворе у Майкла Маркхама».
«Ты же знаешь, я не об этом. Сама понимаешь, тебе надо быть осторожней…»
Кто-то дотронулся до ее плеча: рядом с ней втиснулась Колетт, знаками подзывая бармена.
– Ты чудесно выглядишь, – сказала Колетт и посмотрела на ее плечо. – Я говорила, что мне безумно нравится твоя татуировка?
– Хочешь секрет? – сказала Нэлл ей на ухо и приподняла футболку. – Это мои беременные штаны. Ребенку уже два месяца, а я все еще в беременных штанах.
Колетт рассмеялась:
– Эластичный пояс – одно из великих открытий беременности. – Она посмотрела куда-то за Нэлл. – О, отлично, она пришла.
Нэлл обернулась и увидела, что у входа в одиночестве стоит Уинни. На ней было обтягивающее желтое платье, которое подчеркивало нежный блеск шеи и ключиц и живот, удивительно плоский для женщины, которая полтора месяца назад родила. Она, кажется, рассматривала людей вокруг себя.
– Вид у нее какой-то… встревоженный, – сказала Нэлл. – Да ведь?
– Да ладно? – посмотрела на нее Колетт. – Ну, а как иначе. Сложно в первый раз оставить ребенка с чужим человеком. Я еще не оставляла.
Нэлл помахала Уинни рукой, привлекая ее внимание, а потом взяла свой стакан и прошла вместе с Колетт к их столу на веранде мимо группы молодых людей, от которых сильно пахло травой.
– Привет, – сказала Уинни, протискиваясь сквозь толпу на веранду. В руке у нее был стакан.
– Все хорошо прошло? – спросила Нэлл.
– Да. Когда