Красный туфли в коридоре неаккуратно сняты, одна лежит на боку – левая. На носке грязь, словно в них споткнулись, но поленились протереть хотя бы влажной салфеткой. Я прохожу чуть дальше, запах свежезаваренного кофе заставляет чувствовать лёгкость – дверь в ванную приоткрыта. Берусь за ручку, чтобы открыть, как что-то словно ударная волна отбрасывает меня от этой двери, и я снова оказываюсь на пляже. Только Кристины там нет. Вода течёт всё в том же направлении, у меня по-прежнему в руке бутылка вина, только теперь она тёплая.
За плечи меня обнимают холодные руки, но я не оборачиваюсь, а просто отпиваю вина. Я не хочу смотреть назад, там ничего нет. Пока я туда не смотрю – там ничего не существует, кроме холодных рук, но если я обернусь, то холодные руки превратятся в мертвеца. Тело как будто само по себе осматривается – ни холодных рук, никого. На песке следы, которые идёт прямо от меня, но не мои. Это женская аккуратная нога. Я стараюсь идти по пятам, проваливаюсь во внезапно образовавшуюся пропасть…
Лежу в своём кресле, рядом несколько смятых банок пива, одна недопита. В пепельнице истлевшая сигарета, которую подкурили, но выкурить забыли. На часах семь вечера – опоздание на час. Мысль написать об этом Агнессе отметается сразу. Я просто пойду туда. Какая разница позже или вовремя, отсутствие смысла от этого не поменяется.
Глава 8
Стоит зайти под мост, как прохладный весенний воздух продувает до мурашек. Последний в этом сезоне тонкий лёд под напором моих шагов трескается так громко, что выдаёт моё местоположение людям, которым плевать. Колонны с неаккуратными и неприличными граффити, преподающие уроки анатомии тем, кому в школе не рассказали, что именно извергает семя в женское лоно, вычерчивают ровную тропу, в конце которой нужное мне место. Случайное граффити в виде надписи бросается в глаза. Буквы, написанные словно через трафарет, гласят: о любви говорят в конце. Ещё не родившуюся мысль, вдохновлённую цитатой, обрывает резкий хруст – использованный шприц. Игла меня миновала.
Дисплей мобильного телефона показывает, что сейчас сорок пять минут восьмого вечера, а значит, моя пунктуальность меня сильно подвела. Часа так полтора с лишним, но ничего важного от этого не произойдёт.
Слишком много пустых бутылок и использованных шприцов вокруг меня для такого безлюдного места. Может быть, просто не сезон?
Пока я иду, пробираясь сквозь колонны и торчащие из земли обрубки проржавевшей проволоки – чувство одиночества всё крепче охватывает меня. Есть мост, есть колонны, граффити, бутылки, шприцы, и есть я, идущий между