Следовательно, опять и опять: с кем или с чем человек-играющий отождествляет себя, тем он и становится! Концентрируясь в своих медитациях на Божестве Игры, важно знать, что визуализируемая нами т. н. «мана-личность»[397] – это не что-то внешнее по отношению к нам, это наше идеальное представление о своих собственных творческих возможностях, так называемый эталон творческого могущества! Повелитель игр – это все возможные боги и возможности объяснить мир в одном. Его дворец – это Храм увешанный максками всех возможных представлений о себе и мире когда либо существовавших в историии всех возможных культур. Он может прийти к вам под маской любого из откровений. Это воистину, воистину многоликое существо.
Можно так же сказать, что это зеркало, в котором отражается наш собственный артистический потенциал, достигший наивысшего профессионального совершенства. Говоря словами Михаила Чехова: «Образ, видимый мной, сознается мной одновременно как мое исполнение и как исполнение кого-то, кто превосходит мои способности во много раз…»[398]; или Сальвадора Дали, который перед выходом в свет приговаривал: «Пора надеть на себя Дали»; или из «Брихадараньяка-упанишады»: «Кто поклоняется иному божеству, кроме самого себя, думая: “Он – одно, я – другое”, тот не знает ничего. Поклоняться следует с мыслью о том, что он – ты сам, ибо в нем все становится единым»[399]; и, наконец, из гностического «Евангелия от Фомы»: «Я – все: все вышло из меня и все вернулось ко мне. Разруби дерево, я – там; подними камень, и ты найдешь меня там. (…) Тот, кто напился из моих уст, станет мной. И я также стану им…»[400] Ссылаясь также на Кена Уилбера, важно отметить, что Повелитель манифестирует собой весь «спектр сознания», т. н. «Великую Холархию Бытия»[401], проявление изначального мастерства, «вивентивное пространство полностью реализованных возможностей»[402], пространство истины игры, тотально закругленного потенциала человека как Великого Артиста, способного сгущать из пространства и растворять в нем же всевозможные и самые разнообразные формы! Говоря