Аркахон остался стоять у окна. С опаской, любопытством и ожиданием поглядывали на него расходившиеся по залу студенты. Перешептываться опасались – кто этих аркахонов знает, вдруг услышит. Только широко раскрытыми, даже выпученными глазами друг другу сигнализировали.
Как ни странно, каираши остались за дверью, в зал за мной не последовали. Похоже, Альвеир сам догадался. Мы ведь с ним так и не обсудили этот момент. Как, впрочем, и ситуацию с турниром. А разузнать потом все-таки нужно. Уверена, этот турнир устроили не просто так. Не будь в этом замешаны аркахоны… нет, все равно бы не поверила в случайность. Еще ведь император есть, тоже моей силой заинтересованный.
– Ну что, вместе? – предложила Мира.
– Давай, – я улыбнулась.
Показывать какие-то особые навыки я не собиралась. Пожалуй, на уровне первого курса могла бы удивить тем же коконом света, который наши создавать еще не научились – они только односторонние щиты освоили. Но зачем? Я в турнире участвовать совсем не хочу. Хотя и в грязь ударить лицом тоже не хочется. Поэтому стоит просто расслабиться и, ни о чем не переживая, попрактиковаться.
– Первые пять минут пошли! – объявила Лиерра.
Я оказалась в ряду тех, кто сейчас должен защищаться. Прекрасно. Постою спокойненько, никого не трогая.
Щит создала без проблем. Ну и принялась ждать. Пять секунд. Полминуты. Мира стоит напротив меня, хмурится, губу кусает. В руках зажигает искры, пытается скрутить в атакующую конструкцию, но отчего-то не может – магия рассыпается брызгами, просачивается сквозь пальцы, угасает.
Бросаю взгляд на аркахона, вижу задумчивую улыбку на его губах.
По лицу Миры стекает капелька пота. Вот между ладонями возникает золотистая сфера с огненным ободком. Подруга бросает сферу в мою сторону, но та, едва сорвавшись с рук, в очередной раз рассыпается безобидными брызгами. Мира вскрикивает. Ее лицо искажается от боли, тело сгибается пополам.
– Мира!
Я подскочила к ней. Подруга рухнула на колени передо мной и, захлебываясь слезами, взмолилась:
– Прости! Прости меня, я не имела права, я не должна была поднимать на тебя руку. Ты можешь наказать меня. Ты должна меня наказать! Ударь, прошу, ударь меня, я не имела права, я не могла поднять на тебя руку, я должна служить, всегда буду служить, ценой своей жизни. Феникс никогда не причинит вред фениксу света. Я…
– Мира! Мира, пожалуйста, перестань! – я пыталась поднять ее, но она в каком-то странном припадке отбивалась, норовя распластаться у меня под ногами, и продолжала содрогаться в слезах.
– Прости меня, пожалуйста, прости, я больше никогда… я не могла, я ведь все равно