Универсального консенсуса в отношении нравственных ценностей не существует. Чем больше я изучаю историю и чем больше я изучаю антропологию незападных обществ, тем больше нахожу разнообразия моралей. Процитирую философа Джона Локка:
Если этот закон природы целиком и сразу запечатлевается природой в душах людей при самом рождении, то как же получается, что люди, все до единого обладающие душами, в которых якобы запечатлён этот закон, не приходят тотчас же, безо всяких колебаний к согласию относительно этого закона и не проявляют готовности повиноваться ему? Почему об этом законе они придерживаются столь противоположных взглядов, когда в одном месте нечто рассматривается как требование природы и здравого разума, а в другом – как совершенно иное, когда то, что у одних считается достойным, у других считается позорным, когда одни толкуют закон природы иначе, чем другие, третьи вообще не признают никакого, и все вместе считают его тёмным?49
Его современник Блез Паскаль, который ни в чём не соглашался с Локком, согласился с ним в этом: «Три градуса широты переворачивают всю юриспруденцию, истина зависит от меридиана… Разумеется, естественные законы существуют, но этот хвалёный разум, сам извращённый, извратил и всё вокруг».50
Если это было очевидно для евроцентричных белых гетеронормативных христианских буржуазных философов-мужчин в XVII веке, то насколько это очевидно сейчас! И всё же отказ от догмы морали широко считается ересью даже радикалами, которые не должны верить в ересь. В XIX веке Пьер-Жозеф Прудон возмутил европейских мыслителей, во-первых, объявив, что собственность является кражей, а во-вторых, став первым человеком в истории, назвавшим себя анархистом.51
Но он также писал: «кто осмелился бы напасть на мораль?»52 Упразднить государство – ну, конечно. Упразднить собственность? Чёрт, почему бы и нет? Но – упразднить мораль? Как ты смеешь! Как писал Ницше: «достаточно послушать, к примеру, хотя бы наших анархистов: уж как морально они говорят, чтобы склонить на свою сторону!»53
Такой подход сохраняется и по сей день. Во время интервью с Ноамом Хомским, мнимым анархистом, интервьюер упомянул, что «существует по крайней мере несколько довольно очевидных фактов касательно нашей нравственной сути». Хомский ответил: «Ну, если кто-то как минимум не согласен с этим, тогда им [так!] следует иметь совесть заткнуться и ничего не говорить».54 Хомский публично поддержал права на свободу слова ревизионистов Холокоста.55 Это подкинуло ему определённые проблемы. Но он не верит