– Вовсе нет, – возмутилась я и дернула руку, но мужчина не отпустил.
Я бываю невнимательной, это правда. Но я не ходячее бедствие. Это теламон так плохо на меня действует. Рядом с ним я становлюсь сама не своя.
– Садись в машину, – приказал он.
От его глубокого спокойного голоса у меня побежали мурашки по спине. Не голос, а коньяк пятилетней выдержки. Крепкий, терпкий, пьянящий. Я не особо впечатлительная, но тут пробрало.
Все же мозг не до конца отключился, и я возмутилась:
– Зачем в машину? Я не хочу!
– Делай, что велят, – повторил он с нажимом и подтолкнул меня к лимузину.
Настойчивый какой! Кажется, меня похищают. Это было так нелепо, что я не сразу осознала весь ужас ситуации. А когда до меня дошло, я почувствовала подступающую панику. Она способна превратить здравомыслящую, современную девушку в издерганную неврастеничку, которая боится собственной тени. А я ненавижу быть слабой. Поэтому я силой воли подавила страх. После всего, что было в моей жизни, бояться какого-то теламона глупо. Что он сделает свояченице командора?
Мысль о родных придала сил. Я решила сообщить зарвавшемуся теламону, с кем он имеет дело.
– Да вы знаете, кто я? – спросила. – Мой зять – командор восточной части Северного полушария. Он будет меня искать и, когда найдет, мало вам не покажется.
Я расправила плечи и приготовилась наблюдать за тем, как теламон бледнеет и извиняется. Сейчас, по моим ожиданиям, он должен отпустить меня. Ни один иномирец в здравом уме не пойдет против начальства.
Но мне, похоже, достался какой-то бракованный. Упоминание командора не произвело на него впечатление. Он как будто вообще не слышал моих слов.
– Меня будут искать, – повторила я уже не так уверенно и снова напоролась на стену равнодушия.
Мужчина плевать хотел на командора. Он не боялся быть пойманным и наказанным. Это возможно только в одном случае: никто никогда не узнает, где я и куда пропала. Меня просто не найдут. Дарья Соколова исчезнет с лица Земли. Раз и навсегда.
– Зачем я вам? – спросила тихо.
– Скоро узнаешь, а пока садись в машину.
И вот тут мне стало страшно. По-настоящему. До липкой испарины на лбу и трясущихся рук. Так страшно, что даже крик застрял в горле. Я открывала и закрывала рот, не производя ни звука.
А теламон, между тем, ненавязчиво подталкивал меня к распахнутой двери лимузина. Оказавшись вплотную к черному провалу салона, я дернулась. Меня как будто электрошокером ударили. Только я не отрубилась, а наоборот очнулась.
– Не сяду! – я уперлась руками в крышу лимузина. – Попробуете затолкать меня силой, буду кричать и сопротивляться.
Я вырывалась: изворачивалась, дергала руку, пытаясь ее освободить, ударила мужчину каблуком сапога по голени и локтем в живот. Я боролась не на жизнь, а на смерть. Но теламон даже не поморщился. Можно подумать, он не из плоти