– Чешуйчатые?… Они что, рептилии? Яйца откладывают!?
– Что!? – Дейкстр аж поперхнулся. – Какие яйца!? У них рождаются самые обычные дети… если не считать того, что они, гниды такие, с молоком матери впитывают всю дрянь, жестокие лживые отродья!…
– Как у вас тут разнообразно… Леннайи, слевиты, ланки… и люди, конечно! – мне было очень жалко, что рядом не было никакой тетради: было бы полезно все это записать. Но, что-то мне подсказывает, я и так все запомню: уж больно много свободного места в голове.
– Нет, это не все расы, – миролюбиво продолжил Дейкстер. – Еще есть сенари – но это отдельная история. Увидел раз в жизни сенари – считай, можно помирать. Я слышал, в их телах живут стихии. Это сильные гиганты с разноцветной кожей, обитают на своем материке, Охмараге. Богатые сволочи выращивают в шахтах столько драгоценностей, сколько захотят… Хоть бы поделились, так нет! К ним на остров не попасть, кроме как в рабском ошейнике, они думают, что лучше остальных. Последние, кто еще не отказался от рабства, мол, мы, низшие расы, только для того и годимся, чтобы!…
Дейкстр еще долго рассказывал мне про расы, про то, каковы из себя их представители, и досталась от рыцаря всем.
Как бы мне ни было интересно узнавать новое о месте, куда меня занесло, ворчание Дейкстера все-таки надоело. Стоило ему разойтись, поток слов было не остановить! Мне в голову пришла идея рассказать о своем мире, но рыцаря это не заинтересовало, и он продолжил вещать о подлости ланков и чудаковатости леннайев. Все чаще я слышала словосочетание «Война Богов».
Только мой спутник замолчал и мне выдалась пара секунд спросить об этой самой войне, как выяснилось, что мы уже пришли: дальше по дороге показалась равнина, а посреди нее – высокие стены города, сложенные из камня.
Дейкстр заранее убрал мешок с деньгами за пазуху, стряхнул пыль с герба на своей рыцарской тунике, а мне велел сделать измученный вид. Как итог – стража пропустила через ворота без пошлин и всяких ненужных вопросах.
Если с внешней стороны город казался чуть ли не пустым, то за стенами творилось настоящее буйство жизни: шумящие, вопящие, люди сновали туда-сюда, грохоча телегами, ругаясь с ослами, пыхтя с мешками и корзинами, споря с детьми, женами, слугами и наемниками, матерясь на стражу и на цены, стараясь перекричать друг друга… Людей было столько и они неслись с такой скоростью, что, казалось, можно утонуть в этой непрестанно двигающейся серо-песочной массе!
Чтобы меня не унесло потоком, рыцарь сжал мою руку и напролом пошел сквозь народ. По улицам меж каменных и деревянных домов он вел меня прямиком к управе.
Городская управа с виду напоминала тюрьму: