Я смеюсь, хотя это несмешно.
– Отлично. В какой мне записаться клуб? Может, есть группы для оставшихся в живых анонимных жертв, серийных убийц?
Она игнорирует мой сарказм.
– Есть много разных групп поддержки, Кэтрин. Уверена, вы сможете найти ту, что подойдет и будет вам полезна. У меня много информации. Я могу дать вам с собой материалы.
Материалы, которые она уже пыталась мне всучить. Нет, спасибо. Мне нет до этого дела.
– Я не могу сейчас показаться в общественном месте. Меня могут узнать.
– Вы сами хотели дать интервью, – напоминает она. И это работает.
Я начинаю злиться.
– Да, вы правы. Просто я думала, что хоть это поможет мне, раз уж наши сеансы не помогают, – выпаливаю я и вскакиваю на ноги. Я так расстроена, что меня трясет. – Мне пора идти.
– Вам кажется это разумно? – Доктор Хэррис смотрит на меня снизу вверх, подняв одну бровь.
– Не знаю. – Теперь мне хочется провалиться сквозь землю. – По-моему, это неважно. Я просто так чувствую.
– Противоречивые чувства.
– Да.
– Почему?
Я тяжело опускаюсь на стул, как будто из меня вдруг выкачали весь воздух. Пустота в легких, вихри в голове.
– Я не знаю. Я хочу жить. Но лучше бы умерла. Я хочу быть сильной. Но слабой быть намного проще. Я хочу столкнуться лицом к лицу со страхом, хочу побороть его. Но в то же время хочу сбежать и притвориться, что меня нет.
– Но вы есть. И вы очень стараетесь быть сильной.
Она подается вперед на своем стуле. А я на своем наоборот съеживаюсь.
– Во-первых, вы справились с интервью, рассказав свою историю.
– И что? – спрашиваю я тихо, обвивая себя руками, пытаясь унять внезапный озноб.
– Вы сделали это. Прошли через испытание с достоинством. Вам нужно гордиться собой. – Она говорит таким решительным тоном, как будто пытается зарядить меня силой. – Вы гордитесь собой?
– Я? – Мне смешно. – Нет. Чем мне гордиться? Я просто выжила.
– Вы сбежали. Вы опознали серийного убийцу и насильника. И благодаря вам он был схвачен.
– Это все не я. Мне помогали. – Мои мысли снова возвращаются к нему. В последнее время он очень часто приходит мне на ум. Мой ангел-хранитель. Я нащупываю талисман на браслете и провожу по нему пальцем. – Сама я ничего не сделала, чтобы сбежать.
– Вы себя недооцениваете.
– Мне было двенадцать. Я была абсолютно беспомощна. Меня спас его сын. Он привел меня в полицейский участок. – Уилл не собирался оставаться там. Он продумал план, как подбросить меня и вернуться назад. Куда, не знаю.
Но ничего хорошего там позади не осталось.
– У вас хватило смелости дать показания, – напоминает мне доктор Хэррис. – Вы говорили в суде и помогли обличить человека, который похитил вас и изнасиловал.
Изнасиловал. Ненавижу это слово. Из-за него я чувствую себя испорченной – может, потому, что я действительно испорчена.