Раздался еще один выстрел, и стекло, дребезжа, вылетело из второй вставки. Теперь в двери зияли два сквозных проема.
– Сдавайтесь, Шестич! Вам все равно не уйти! Дом окружен, – громко произнес Ловицкий.
Стоявший у двери жандарм резко толкнул ее створку ногой, и в ответ сухо прозвучали два выстрела.
– Бросьте эти шутки! Постреляли, и хватит! – продолжал майор.
Вацлавек сделал едва заметный жест рукой. Ближайший к двери жандарм достал дымовую шашку, второй взял в руку пистолет и тихо подошел к своему напарнику.
– Выходите, Шестич! Давайте поговорим как мужчины, – настаивал Ловицкий.
Пока звучали последние слова майора, жандарм зажег дымовую шашку и проворно метнул ее в свободный от стекла проем в двери. Через секунду в комнате послышался нещадный кашель, и жандармы бросились внутрь. Из распахнутой двери повалил белый дым.
– Мы их взяли! – бодро сообщил один из жандармов.
Ловицкий, Вацлавек и за ними Штюцль быстро поднялись вверх по лестнице. Из белой пелены постепенно проступили очертания жандармов и двоих преступников в наручниках. У одного из задержанных были густые русые волосы и длинные, узкие бакенбарды, второй был блондином с совершенно не примечательным лицом. Рядом на полу чернел револьвер.
– Откройте окна! Ничего не вижу, – пожаловался майор.
В комнате ярко горел камин. Ловицкий поправил пенсне и вдруг бросился в огонь, пытаясь выудить из него кочергой несколько пылавших листков бумаги. Но они уже сгорели и от прикосновения кочерги только рассыпались в прах. Майору удалось достать из камина только маленький уголок верхнего листа, на котором уместилось окончание написанного крупным размашистым почерком слова: “ery”.
– А ну-ка, кто мне объяснит, что это такое? – поинтересовался Ловицкий у задержанных, показав им зажатый пинцетом уголок сгоревшего листа. – Жаль, что остальное успело сгореть, тогда разговор был бы более конкретным.
– Здесь какие-то чертежи, – проговорил Вацлавек, перебирая бумаги на столе.
– Ваш выход, герр инженер! – объявил майор.
Маркус стал внимательно изучать бумаги. С каждым перевернутым листом его удивление возрастало.
– Это чертежи новой модели подводной лодки. Как раз на ней недавно произошел взрыв во время испытаний, – взволнованно сказал Штюцль. – Это вы ее утопили?
– Что вы на это скажете, господа? – спросил Ловицкий у Шестича и его компаньона.
– Мы ее не топили, она сама утонула, – язвительно заметил блондин. – Это все подводные камни…
– Поберегите ваши шутки для тюремщиков, Коваль. Может быть, они по достоинству оценят ваше чувство юмора… Не завидую я вам, господа!.. – вздохнул, остановившись, майор и внимательно посмотрел в глаза бледному преступнику с бакенбардами. – С вашим лицом, Шестич, можно было сводить женщин с ума, но вам захотелось острых ощущений. Что ж, извольте! Мы добавим вашему лицу несколько недостающих