54. CIA official says watch perestroika, don’t finance it // www.larouchepub.com/eiw/public/1988/eirv15n43-19881028/eirv15n43-19881028_064-cia_official_says_watch_perestro.pdf
Глава вторая
Пропаганда среди друзей и врагов
2.1. Модель пропаганды Хомского – Хермана
Н. Хомский оказался единственным ученым самого высокого уровня, который обратился к изучению пропаганды, сделав это вместе со своим соавтором Э. Херманом (см. о нем [1]). Их книга получила название «Производство согласия» [2]. Внимание Хомского к этой проблематике можно объяснить тем, что он еще является активным публицистом, чаще критикующим, чем хвалящим государство, это началось с критики войны во Вьетнаме, поэтому пропаганда с неизбежностью должна была попасть в поле его внимания.
Двадцатилетию выхода книги была посвящена специальная конференция в Виндзорском университете (Канада) [3]. Была еще одна конференция в Великобритании, часть материалов из которой попала в специальный номер журнала [4]. Журнал открывается интервью с соавторами – Херманом и Хомским [5]. И мы вернемся к этому интервью после обсуждения самой пропагандисткой модели.
Главной составляющей пропагандистской модели Хомского, как ее именует пресса, хотя у нее два соавтора, являются пять фильтров, которые формируют новости [2]: объемы (размеры, ориентация на прибыль, концентрация собственности), реклама как главный источник дохода для масс-медиа, опора на медиа при предоставлении информации правительством, бизнесом и «экспертами», исходящими из первичных источников, «обстрел» как метод дисциплинирования медиа, «антикоммунизм» как национальная религия и средство контроля.
Поток сырой информации, проходя через эти фильтры, оставляет на выходе только то, что не конфликтует с их требованиями. Это в целом не государственная, а элитная цензура, поскольку для того американского общества, которое описывается данной пропагандистской моделью, все же главной управляющей силой является крупный бизнес.
Херман объясняет эту ситуацию следующим образом [6]. Медиа зависит от элиты и ее информационных источников. Поскольку их модель демонстрирует антидемократический характер медиа, ее стараются не обсуждать в дискуссиях о предубежденности медиа.
В своем интервью Хомский и Херман говорят о тех изменениях, которые прошли за два десятилетия после выхода книги [5]:
– собственность стала еще более концентрированной и более глобализированной;
– реклама стала еще более важным компонентом, теперь конкуренция есть не только между традиционными медиа, но и между ними и Интернетом;
– отмеченные изменения создали большую зависимость от информационных агентств, предложений от паблик рилейшнз фирм, от проплаченных экспертов и пресс-релизов;
– «обстрелы» прессы стали более важным ограничителем, чем это было в 1988 г., правительства стали более строгими в наказании СМИ за отклонение от официальной линии;
– антикоммунизм ушел как идеологический фактор, но индивидов все равно можно привязывать к Сталину или Мао, к Милошевичу, чтобы предупреждать население об опасности социализма, дополнительно к этому «война с террором» удачно заменила советскую угрозу.
Отвечая на опрос, что бы они изменили в своей модели сегодня, если бы им довелось делать это сейчас, авторы говорят, что модель осталась