Роль моделей в теории познания. Равиль Галиахметов

в которой понятие модели либо является предметом специального исследования, либо представляет собой звено в построении общей теории познания. Но в том и другом случаях характеристика гносеологической роли и сущности модели сводится к отрицанию ее объективного значения, и модель рассматривается как орудие упорядочения чувственного многообразия, как средство редукции теоретических предложений к предложениям наблюдения или как удобный прием, позволяющий перебросить мост от произвольной аксиоматической теории к чувственным данным, опыту.

      Такое понимание модели теснейшим образом связано с основными идеями неопозитивистской гносеологии, и в первую очередь с неопозитивистским пониманием опыта, с одной стороны, и теоретического мышления – с другой.

      Как известно, неопозитивистское понимание опыта представляет собой последовательный результат критики Канта, состоящий в устранении «вещей в себе» и априоризма. Этот «радикальный эмпиризм», провозглашенный в свое время Махом и Авенариусом и продолженный философами «Венского кружка», привел к возрождению в этом вопросе космистской концепции, но в еще более метафизической форме.

      Следует отметить, что неопозитивистское понимание роли моделей в познании не только связано с махистской концепцией опыта вообще, но представляет также, что вполне естественно, дальнейшее развитие взглядов Маха, Дюгема, Пирсона, Оствальда и других позитивистов предшествующего этапа на модель и ее роль в познании. Расхождение же между, например, Дюгемом и Махом, осудившим, как известно, отношение своего французского коллеги к моделям как «паразитическому растению», не выходило за пределы общей им всем гносеологической установки, что научная теория есть «система математических положений, экономически описывающих и классифицирующих данные опыта».

      Эта же линия отчетливо обнаруживается в работах крупнейших представителей современного позитивизма. Опыт, с их точки зрения, это совокупность элементов (чувственных, мыслительных), рассматриваемых в полной отрешенности от материального мира, а также в абсолютной оторванности друг от друга. В этой концепции опыта исчезает объективный реальный мир, растворяясь в субъективном «мире» различных элементов сознания. Неопозитивисты с полной откровенностью подчеркивают это идеалистическое и метафизическое представление об опыте как о хаосе разрозненных и беспорядочных событий (events) в специальном учении об атомарных фактах.

      Таким образом, в неопозитивистской гносеологии, как она представлена, например, у Витгенштейна, нет философского, гносеологического вопроса об отношении сознания к внешнему миру, об отражении в различных формах в сознании внешнего мира, а существует лишь вопрос о соотношении между двумя группами фактов – опытными, чувственными фактами, с одной стороны, и логическими фактами, сведенными к знакам, – с другой. Процесс познания здесь по существу сведен к установлению отношений между знаками и объектами,