При упоминании о воде старик снова задрожал, а его учащенное дыхание стало вырываться с шумом. Однако желание излечить крыло было, наверное, сильнее страха, потому что, наконец, он еле слышно прошептал:
– Вот тут в расселинке ключ опять кипеть начал. Они здесь то и дело пробиваются. Раньше пролетишь, обдашь жаром, они вмиг испаряются. А сейчас никак подобраться не могу, щель узкая очень, крыльями не втискиваюсь. Пойди, глянь.
Катя отошла в указанном направлении и невдалеке между двумя отвесными стенами, действительно, обнаружила источник. Он был маленький, совсем еще молоденький, но своими упругими струйками уже пытался клокотать, как настоящий вошедший в силу родник. Кое-как протиснувшись внутрь, девочка погрузила руки в холодную воду, зачерпнула и двинулась обратно. Но как она ни старалась сжимать ладошки, по ее возвращению вода вытекла вся без остатка. Набравшись терпения, она вернулась и предприняла вторую попытку. Затем третью. Результат был тот же.
– Слушайте, – обратилась она к старику, – может, вы все-таки сюда подойдете? А то мы так до скончания века не управимся.
Тот сгорбился от напряжения и, пятясь задом, мелкими шажками двинулся к щели, где и уселся, напоминая взъерошенного воробья. Назад старался не смотреть. Катя начала аккуратно кропить водой рану. То ли влага из подземных глубин и впрямь была чудодейственная, то ли по какой другой причине, но только она с легким шипением зашлась нарзанной пеной и принялась промывать саднящее отверстие.
Девочка проворно развернулась и снова побежала к источнику. С каждым разом рана все больше бледнела и затягивалась.
– Ты долго еще там бегать будешь?! – в отчаянии выкрикнул Босоркун. – Хватит томить! Начинай уже! Сил больше нет ждать!
Катя весело рассмеялась:
– Да я уже все закончила!
– Как это?! – вытаращил глаза старик.
– А вот сами убедитесь! – радостно сказала девочка.
Босоркун стал медленно поворачивать голову, будто боялся увидеть за спиной нечто ужасное. Когда его взгляд упал на распростертое поврежденное крыло, мышцы невольно сократились, и оно плавно поднялось вверх.
– Не болит! – выпалил старик.
Он повел им еще раз и еще. Крыло послушно двигалось, полностью повинуясь его воле.
– Не болит!!! – закричал Босоркун, что было сил.
Эхо с готовностью подхватило этот полный восторга вопль. Оно заметалось между склонами, радостно стучась в каждый и не пропуская ни единого. Пусть знают все: больше не болит!
– Уф! – испустил старик вздох облегчения. – Вот уж не думал, что так обернется!
И взглянул на Катю повеселевшими глазами.
– Проси, что хочешь!
– Да я уже просила, – ответила та. – Мне бы журчание послушать. Вон оттуда, – и указала на выступ.
– Там ты только половину звуков услышишь, – покачал головой Босоркун. – А