Когда Екатерина только прибыла в Россию, в свиту Петра входили три молодых дворянина – два брата и их кузен, – по фамилии Чернышевы. Петру они очень нравились. Именно старшего брата, Захара, мать, встревоженная его чрезмерной увлеченностью Екатериной, постаралась отослать подальше от двора. Однако его кузен и младший брат остались. Кузен Андрей также питал нежные чувства к Екатерине. Он старался быть ей полезным. Екатерина обнаружила, что мадам Крузе «имела пристрастие к вину. Часто мои приближенные специально спаивали ее, после чего она уходила спать, и мы могли предаваться шалостям, не боясь, что нас отчитают». Под «приближенными» в данном случае Екатерина подразумевала Андрея, который умел убедить мадам Крузе выпить столько, сколько он ей предложит.
Еще до того как Екатерина вышла замуж, Андрей часто флиртовал с будущей женой наследника. Эта нежная, но совершенно невинная шалость совершенно не смущала и не тревожила Петра, ему это даже нравилось, и он всячески поддерживал данное увлечение. На протяжении долгого времени он рассказывал своей жене о том, как Чернышев хорош собой и как он ей предан. Несколько раз на дню он посылал Андрея к Екатерине с мелкими поручениями. Однако, в конце концов, сам Андрей стал испытывать неловкость от своего положения. Однажды он сказал Петру: «Ваше Императорское Высочество, не забывайте, что великая княжна – не мадам Чернышева, – и резко добавил: – Она не моя невеста, а ваша!» Петр рассмеялся и передал его замечание Екатерине. Желая положить конец этой неприятной шутке, после свадьбы Андрей сказал Петру, что он хочет пересмотреть свое отношение к Екатерине и впредь называть ее матушкой, а она должна будет называть его сыном. Но поскольку Екатерина и Петр продолжили выказывать большую нежность своему «сыну» и постоянно говорили о нем, некоторые слуги забеспокоились.
Однажды камердинер Екатерины, Тимофей Евреинов, отвел ее в сторону и предупредил, что все домочадцы только и сплетничают, что об ее отношениях с Андреем. Он сказал, что был искренне напуган, поскольку она подвергала себя большой опасности. Екатерина спросила, что все это значит. «Вы только и говорите про Андрея Чернышева и заняты им», – последовал ответ.
«Какая в том беда? – спросила Екатерина. – Это мой сынок; великий князь любит его так же, и больше, чем я, и он к нам привязан и нам верен».
«Да, это