– Что такое? – с возмущением крикнул король, вскакивая с трона. – Прочь! Прочь от моего цветка! Под страхом смертной казни не прикасаться к нему!
Придворные отшатнулись, попятились, тихо и злобно ворча. Цеблион стоял посреди зала, загородив цветок ладонью, как горящую свечу.
– А ты, мой Хранитель Запахов, – приказал король, – немедленно ступай в свою лабораторию и займись приготовлением эликсира-невидимки. Немедленно, слышишь? Я больше не намерен ждать ни минуты!
– С превеликим наслаждением! – низко поклонился Цеблион и, пятясь, вышел из зала.
– Сыночек, отыщи ключ! – крикнул он, обернувшись с порога. – Кажется, он отлетел под трон. Я слышал, как он звякнул. Отыщи ключ!
Но в это время кто-то из невидимок с досады больно ущипнул Цеблионка за ухо. Кто-то другой отвесил ему хорошую затрещину.
– Они дерутся! – взвизгнул Цеблионок резким голосом. – Сам ищи ключ!
И Цеблионок со всех ног бросился вслед за отцом.
– Терпеть не могу беспорядка. Что за манера всё кидать и разбрасывать! – проворчала госпожа Круглое Ушко. Своими ловкими, проворными лапками она нащупала под троном невидимый ключ. – Пожалуй, в моей норке для него найдётся уютное местечко. Надо будет показать его Лесному Гному. Невидимый ключ! Всё-таки диковинка, что ни говори!
Глава пятая
Колпак с красной кисточкой
В сыром тёмном подвале с низким потолком Татти стирала колпаки-невидимки. В маленькое узкое оконце падал один-единственный робкий луч солнца.
Дверь в подвал была крепко-накрепко заперта, а во всех четырёх углах сидели невидимые стражники. Борясь с дремотой, они протяжно зевали от скуки и уныния.
– А-ах! – слышалось из одного угла.
– О-ох! – сонно доносилось из другого. – Ты так зеваешь, просто сил нет удержаться. Того гляди, уснёшь. А ведь нам надо сторожить девчонку!
Татти стирала колпаки-невидимки и плакала. Её слёзы падали в корыто. По грязной воде плыли серебристые пузыри.
Сначала Татти решила, что она ни за что на свете не будет стирать колпаки-невидимки. Так она просидела два часа, с ненавистью глядя на золотой таз, в котором лежали грязные колпаки. Колпаки были в пятнах от варенья и жирных потёках. Можно было подумать, что ими смахивали пыль и тёрли закопчённую посуду.
«Их и в руки-то взять противно», – подумала Татти.
Татти была простой деревенской девчонкой. Она умела печь лепёшки, топить печку и полоть грядки.
Она любила собирать ягоды в лесу и сушить грибы. Она просто не могла сидеть без дела. Ну не могла, и всё. Её руки начинали болеть и ныть, если она ничего не делала.
В конце концов Татти не выдержала и, громко всхлипывая, принялась за стирку. С отвращением, двумя пальцами она брала колпаки-невидимки и кидала их в корыто. Вода в корыте моментально стала густой и мутной от грязи.
Татти отжала колпаки и бросила их в золотой таз. Потом она подняла корыто и выплеснула мыльную воду прямо на невидимого стражника, сидевшего