– Что же мне делать? Что предлагаешь, матушка? – Серые глаза Ярополка беспокойно забегали.
– Взять их надобно всех троих – да под стражу крепкую! В поруб46 сунуть, пусть сидят! – выпалила злобно Гертруда.
Она давно уже не шептала, говорила громко, и боярин Лазарь стал опасливо озираться по сторонам – не услыхал бы кто невзначай их толковню.
– За них могут заступиться их родичи в уграх и в Хорватии. Как бы не началась война, – озабоченно пробормотал он.
– Ха! – презрительным смешком оборвала Лазаря Гертруда. – Да кому они нужны, изгои! Родная мать, и та их, малых, бросила! Хорваты далеко, а у угорского короля свои заботы. У него война с германским императором, до Ростиславичей ли ему?!
– А что, княгиня, ты права, – поддержал её наконец Лазарь.
– Что же вы хотите?.. Чтобы я… Сперва в гости их, а потом… Нет, мать… Обманом, лукавством… – Ярополк испуганно затряс светлорусой головой.
– Сын! – гневно вздёрнула вверх голову Гертруда. – Не здесь и не сейчас хватать их надо. Во Владимир возвращаться станем – тогда. И не мешкай. Сердце моё чует – будет иначе нам от Ростиславичей лихо! Вороги они тебе и твоим чадам! И запомни: никого нет на свете хуже безудельных родичей! Нож в спину – вот их оружие!
– Как поедем с ловов, – продолжила она, заметив, что сын в конце концов убеждён, сломлен и готов последовать её совету, – вели Радко с Воикином повязать всех троих. В возок швырнут, охрану учинят, а оттуда прямо и в поруб. Нечего с ворогами нянькаться!
– Хорошо, мать, – после недолгого молчания хмуро вымолвил Ярополк. – А в чём их вина? Что я скажу тому же Радко?
– Что козни они строят, скажи. Что стол владимирский у тебя отнять хотят. Что и среди бояр, и среди простого люда смуту сеют.
– Ну, дак ведь не было вроде сего, – Ярополк развёл руками.
– Вроде! – недовольно хмыкнув, передразнила его Гертруда. – Если потребуется, найдём видоков47. Что надо, скажут. Да токмо князю, сын, не пристало пред кем бы то ни было оправдываться. Гордость иметь надо! – заключила она, подавляя наконец в душе сына всякие сомнения.
Разговор был окончен. Боярин Лазарь первым вышел из шатра. У порога стояли оборуженные копьями верные княжеские гридни. Но ни они, ни бдительный Лазарь, ни Гертруда, решительным движением отодвинувшая войлочную занавесь, не заметили, как метнулась от шатра и утонула во мраке ночи чья-то тень.
Глава 5
Лагерь ещё спал, когда к веже Ростиславичей подкрался некий человек в лёгком дорожном вотоле и сунул в руки усталого Володаря берестяную грамотку.
– От королевича Коломана и королевы Свентославы, – шепнул он, тотчас скрывшись в густых зарослях кустарника.
«Ярополк