История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3. Николай Федорович Дубровин

с угрозами от хана Эриванского отдать ему все, принадлежащее грузинам, хан отказал и принял всех бежавших с их имуществом под свое покровительство. Ибраим-хан Шушинский, все еще стоявший под Ганжей, пользуясь замешательством в Грузии, пытался было овладеть городом, но был отбит с уроном. Тогда он отправил Ираклию письмо, в котором уверял, будто отступил от Ганжи по его совету и что, желая сохранить с ним союз и дружбу, отправил к Омар-хану посланного с предложением помириться с Ираклием. Карабахский хан говорил, что если Омар-хан откажется исполнить его требование, то он готов содействовать Грузии своими войсками. Не доверяя Ибраиму, Ираклий просил его прислать не войска, а деньги на военные издержки, которых, конечно, хан Шушинский не прислал, точно так же, как не думал делать никаких предложений Омар-хану Аварскому.

      Последний, расположившись со своим ополчением в Ахалкалаках, получил от Сулейман-паши Ахалцихского 100 кес денег и содержание для войск. Соединившись с лезгинами и предполагая совершить новое вторжение в Грузию, Сулейман отправил в Имеретию к царю Давиду посланного с обнадеживанием, что Порта пришлет царю саблю, шубу и фирман на признание его в царском достоинстве, если Давид присоединится к ним со своими войсками.

      Отказ Давида крайне раздражил союзников, и Омар-хан недолго думая вторгся в Имеретию, имея до шести тысяч лезгин и до тысячи ахалцихских турок. Едва эта весть достигла столицы Грузии, как полковник Бурнашев по просьбе Ираклия тотчас же выступил с егерскими батальонами из Тифлиса и, пройдя Мцхет, остановился на Мухранском поле. Следовавший за ним Ираклий остановился со своим ополчением в самом Мцхете, и оба положили оставаться на месте до тех пор, пока не получат более определенных сведений о неприятеле.

      27 октября пришло известие, что Омар-хан атаковал замок Ва-хань, принадлежащий князьям Абашидзе и стоящий на границе Имеретин с Карталинией. Ираклий сразу же двинулся со своей конницей вперед и пошел к городу Гори, чтобы заготовить там провиант для наших войск. Бурнашева он просил оставаться на Мухранском поле до получения известий от царя. Ираклий не верил в справедливость слухов, считая невероятным, чтобы лезгины вместе с турками осадили Вахань, так как князь Абашидзе и Сулейман-паша были в дружеских отношениях. На следующий день 28 октября Ираклий сообщил Бурнашеву, что слухи правдивы, и просил его следовать на соединение, причем сообщал, что царь Давид, соединившись с Дадианом Мингрельским, прибыли к селению Марели с войсками, число которых, по словам царя, простиралось до пятнадцати тысяч.

      В Гори Бурнашев не нашел продовольствия, обещанного Ираклием, и смог запастись провиантом только на полтора дня. Оставив в Гори обоз и больных, Бурнашев пошел дальше, переправился через Лиахву и вечером 30 октября достиг Сурама, куда в тот же день прибыл и Ираклий со своими войсками, которых царь насчитывал до 1500 человек. В Сураме наши батальоны простояли два дня, чтобы сделать необходимые запасы продовольствия и исправить артиллерию. Омар-хан