– Вон оно что, – задумчиво ответила Лариса. – А где теперь живет эта Зинка?
– Кто ж ее знает? – вздохнула вторая женщина. – Ушла отсюда, и слава богу, мы только обрадовались. А где она теперь, нам без надобности. Не дай бог еще вернется. Насмотрелись уж, хватит! Девки все размалеванные, страшные, прости господи! Пьяные вечно. А некоторые ведь молоденькие совсем, прямо девочки еще!
– Извините, – в голове Ларисы вдруг мелькнула невероятная мысль. – А вы никогда не видели здесь вот эту девочку?
Она достала из сумочки фотографию Лели и протянула женщинам.
– Ой, и не знаю! – сразу отмахнулась первая. – По мне они все на одно лицо, шалавы эти чертовы!
– Вроде бы как… лицо знакомое, – неуверенно сказала вторая, всматриваясь в черты лица Лели. – Только здесь она уж очень молоденькая.
– Эта фотография сделана год назад, – пояснила Лариса.
– Не знаю, не знаю, – озабоченно качала головой женщина. – Похожа вроде, да я не уверена…
– Да что тут думать-то! – не выдержала первая. – Вызвать нужно алкаша этого да хвост ему прижать! Вместе с Зинкой! Вам-то они все расскажут, они милиции страсть как боятся! Вызовите да пропесочьте как следует, а то, мол, выселим с квартиры к чертовой матери!
– Так сами видите, нет его дома, – показала Лариса на дверь квартиры Святского, решив не уточнять, что сама она вовсе не из милиции.
– К вечеру точно явится, – почесала затылок первая соседка. – Куда ж ему ночевать-то идти? Вот и берите его тепленького!
– Хорошо, спасибо, мы так и сделаем, – кивнула Лариса и пошла со двора.
Сзади до нее тут же донеслись звуки возобновившегося спора двух соседок по поводу того, на каких веревках каждая из них имеет право развешивать белье.
Сев в машину и выехав на проезжую часть, Лариса задумалась. Признаться, мысль о том, что Леля являлась посетительницей борделя, устроенного сожительницей Святского, ее ошеломила. Этот факт никак не вязался со сложившимся у нее образом девочки, особенно с ее внешностью. Не могла она представить себе Лелю в качестве малолетней проститутки, да еще такого низкого пошиба.
Неожиданно она почувствовала, как разволновалась. Семнадцатилетняя девочка – дешевая проститутка в этом убогом дворе! Девочка из вроде бы благополучной, пусть и неполной семьи. Что заставляет их выбирать такой путь? Мысли Ларисы обратились к собственной дочери. Нет, конечно, представить, чтобы Настя стала заниматься тем, чем Леля, она не могла, но тревога за дочь отчего-то неуклонно нарастала. Вдруг случайно попадет в какую-нибудь компанию? Вдруг так случится, что – опять же случайно, из любопытства – попробует наркотик… А к чему это может привести – об этом даже подумать страшно. Нет, о плохом лучше не думать, а просто поговорить с дочерью по душам. В конце концов, Настя не глупая девочка, не легкомысленная, самостоятельная, и Лариса всегда ей доверяла.
«Да, но Тамара Константиновна тоже считала свою дочь серьезной и самостоятельной, – отметила