– Конечно, совпадение, – усмехнулся Сазан, сначала в тачку директора палят из «калаша», на следующий день он спускает в унитаз доверенность СТК, а еще через день аэропорт лишается «крыши»! Три бомбы в одну воронку! Правильно мне говорил Шило, что в этом деле одни несообразности!
Дверь кабинета распахнулась, и в ней показалась целая куча народа. Первым стоял молодой еще парень. Водоизмещением парень мог поспорить с небольшой шхуной и возвышался над Валерием Нестеренко по крайней мере на голову. Бугорчатые плечи размером с колесо «БелАЗа» венчала цилиндрообразная голова с глазками-пуговками.
– Ты кто такой? – спросил парень. Нестеренко прищурился:
– Мы встречались. У Рябого.
Сазан не помнил ни погоняла парня, ни имени, помнил только, что год назад он был одним из помощников Шила. Один его вид наводил ужас на кредиторов: и те из них, кто получил классическое образование, при виде парня немедленно вспоминали о славных плодах брака Урана и Геи, сторуких и пятидесятиглавых гекатонхейрах. Те же, кто про гекатонхейров ничего не знал, зато смотрел фильм про Терминатора, немедленно вспоминали наиболее впечатляющие кадры из фильма. Впрочем, и те и другие сходились в одном – количество мозгов в голове у циклопа было явно обратно пропорционально количеству мускулов.
– Вспомнил, – сказал простой российский Полифем. – Ты что здесь ловишь, рыбка Сазан? Это мой пруд, понял? Плыви в другое место.
– Твой? Я думал, это местечко Шила.
– Шило – покойник. Это моя делянка, понял?
– Глубокое наблюдение, – согласился Сазан, – раньше аэропорт принадлежал Шилу, но теперь он покойник, и аэропорт принадлежит тебе. Это как, завещанием оформлено, или мэр здешний издал соответствующее распоряжение?
Сразу несколько человек, вошедших в кабинет вслед за преемником Шила, резко вздохнули. Тон Сазана и интонация, с которой была произнесена фраза: «Но теперь он покойник», не оставляли сомнения в том, что имел в виду залетный бандит:
По меньшей мере он намекал, что новоявленному рыковскому царьку смерть его предшественника была выгодна.
– Ты что брешешь? – начал парень. Сазан внезапно вспомнил его кличку, весьма, надо сказать, конгруэнтную, – Голем, – да я тебя…
Он двинулся к Сазану, и паркет под ним угрожающе крякнул. Видимо, грузоподъемность паркета была сильно ограничена.
– Нет! Не в моем кабинете!
Это кричал Ивкин. Покрасневший, грузный, он поднялся из кресла и теперь стоял, растерянно опираясь на необъятный простор стола. Толстые, как сосиски, пальцы скребли по полированной поверхности.
Голем обернулся куда стремительнее, чем можно было ожидать, глядя на его габариты.
– А ты молчи, чмо летучее! – рявкнул он. – Расчирикался, козел!
Директор сделался красным, как помидор. Ресницы его дрогнули, раз, другой.
– Пожалуйста, Валерий Игоревич, – умоляющим голосом произнес он. – Я вам очень благодарен