– Я полагаю, что ваши дела может закончить и кто-нибудь другой. Цимбаларь, например. – Начальник полистал перекидной календарь, словно бы искал какую-то памятную отметку. – А вам мы пока поручим одно совсем простенькое дельце. За неделю как раз и управитесь. А потом отдыхайте на здоровье. В смысле ложитесь на обследование.
Начальник как всегда говорил благожелательно-ровным тоном, и в его ясных глазах нельзя было прочесть ничего такого, что могло бы посеять в собеседнике даже тень сомнения.
Впитывая и регистрируя абсолютно всё, эти глаза ничего не пропускали обратно, во внешний мир. «Прямо не глаза, а какие-то полупроводниковые диоды», – подумал Донцов.
Сразу напрашивалось и следующее сравнение – обладатель этих глаз не человек, а замаскированный под человека робот. Недаром ведь говорят, что Горемыкин при желании способен обмануть даже полиграф, то бишь детектор лжи. Конечно, машина с машиной всегда сговорятся.
– Почему вы молчите? – Начальник опустил взор на полированную столешницу, в которой его лик отражался как в зеркале. – Вас что-то не устраивает?
– Даже не знаю, что и ответить… Озадачили вы меня, товарищ полковник.
Донцов, разумеется, понимал, что в предложении Горемыкина таится какой-то подвох (с каких это пор начальники, ратуя о здоровье подчинённых, стали разгружать их от служебных дел?).
Но вот только какой?
Неужели на него хотят свалить верный «висяк», который не то что за неделю, но и за год не раскроешь? Да только зачем? Мальчиков для битья в отделе и так хватает. Или начальник надеется, что прокурор, учитывая болезнь следователя, согласится продлить заведомо просроченное дело? Ну прямо чудеса какие-то.
То ли Горемыкин почуял сомнения Донцова, то ли был заранее готов к ним, но его следующий словесный пассаж был исполнен уже несколько в ином духе:
– Дело действительно простое. Тут никакого подвоха нет. Простое и в то же время неординарное. Кондакову, к примеру, я его поручить не могу. Опыт у него, несомненно, есть, да кругозор узок. Ещё надорвется. У Цимбаларя, наоборот, кругозор широк, даже чересчур, но опыта не хватает. Может дров наломать. А вы подходите по всем статьям… Тем более что на вас поступила персональная заявка, – последнюю фразу Горемыкин произнёс с нажимом.
– Я что-то не понимаю. Какая заявка? – удивился Донцов. – Разве мы уже по вызову работаем? Как гостиничные проститутки?
– Потом поймёте… – Начальник еле заметно поморщился. – Хочу только напомнить, что вы сами напросились в наш отдел, мотивируя это тем, что заурядные дела типа пьяных драк и самоубийств на почве ревности вам изрядно поднадоели. Не так ли? Вот и получайте незаурядное дело.
Просьба такая действительно когда-то имела место, но была высказана в устной форме и без свидетелей человеку, который умел держать язык за зубами. Горемыкин по идее знать о ней не мог. Но ведь знал же!
Рано, значит, говорить о том, что наши доблестные