Экстраполяция достижений научно-технического прогресса все чаще рождает тезис о так называемом постчеловеческом будущем. Здесь имеют место две линии футурологических построений: одна связана с индивидуальным развитием человека, другая с его общественной организацией. В рамках первой линии предполагается, что биологическая эволюция может смениться биологической революцией. Совершенствование человека (усиление его физических и интеллектуальных возможностей, увеличение продолжительности жизни) результативно, но очень дорого стоит. Следовательно, совершенствоваться будет богатое меньшинство, разрыв с большинством по всем показателям будет увеличиваться. Различия будут биологически закрепляться (новые виды людей, наподобие новых рас). Это различие будет как межиндивидуальное, так и межобщностное (лидеры и аутсайдеры)51.
Внерациональные проявления военного прогресса предполагают интегративный подход из-за многозначности самого понятия, где в отличие от рационального не существует четкого критерия.
Проблема соотношения рационального и внерационального остро стоит не только при исследовании военного прогресса. В частности, В. Межуев отмечает: «Для Запада общим для всех людей является разум. Русские философы искали общее в сфере духа – религиозного, морального, этического. На мой взгляд, оба ответа содержат долю истины. Но как их соединить в одно целое? Вопрос, проще говоря, в том, как одновременно жить по конституции и по Библии, по праву и морали»52. Действительно, всякая философия истории, вводящая в осмысление исторического процесса представления об общественном идеале, в направлении осуществления которого будто бы развивается история, несла в себе неустранимый элемент трансцендентичности, хотя бы и совершенно иного типа, нежели религиозно-трансцендентное. Идеал предстает как нормативно-должное, с которым соотносится ход истории53.
Военный прогресс был тесно связан с тем фактом, что политическая история XX века отмечена вспышками тоталитаризма, воплотившегося в фашистских режимах. Тоталитарные режимы заставили человечество вспомнить о самых мрачных страницах своей политической истории и, кроме того, с новой силой поставили проблему военного прогресса. Дело в том, что военная авантюра фашистской Германии тем не менее значительно подстегнула военный прогресс в его двояком смысле: как результат силы духа и как стимул к техническому рывку.
Ярким проявлением внерациональности военного прогресса является пресловутый «план Алена Даллеса». Как известно он изначально позиционировался как проект по уничтожению «мешающей прогрессу» России изнутри (за невозможностью уничтожить ее снаружи). Предполагалась длительная, ювелирная, нудная работа по разложению нашего менталитета, опрокидыванию нашей системы ценностей, ниспровержению вековых идеалов, – детская игрушка по сравнению