– И он еще удивляется, почему с ним «почти» надежно, – девушка тяжело вздохнула, делая шаг к двери, ведущей в коридор и оглядываясь на спутника через плечо, – Как может быть совсем надежно с таким трусишкой? Роман вернется неизвестно когда, Эрик тем более, а я хочу хоть немного больше рассмотреть этот коридор! Когда ты рядом, мне им любоваться почти не страшно, – заметив выражение лица собеседника, Татьяна обреченно махнула рукой, – Ну, хорошо-хорошо… Когда ты рядом, мне совсем не страшно. Совершенно. Абсолютно не боюсь старых портретов и цветочных горшочков…
– И горящих свечек, – с готовностью подхватил Винсент, – И крови на полу… Вот она, женская логика в действии – здесь такой ужас, что я хочу на него полюбоваться, пока ты рядом, с тобой ужас не такой ужасный. Что ж… Пожалуй, я тебе покажу кое-что, находящееся здесь. Вот и увидим, насколько ты ничего не боишься… Скажу честно, очень надеюсь, что после этого тебе не захочется больше даже смотреть в сторону этого коридора.
– Уже интересно, – девушка, моментально оживившись, поспешила выйти из уже изученной комнатки и, остановившись на пыльном ковре, вопросительно оглянулась на спутника, – И где же это «кое-что»? Налево или направо?
– Почти прямо, хотя и с небольшим закосом в левую сторону, – хранитель памяти, покинув будуар следом за собеседницей, прошел несколько шагов по пыльному ковру в направлении выхода и, остановившись у одной из дверей, резким движением распахнул ее, – Любуйся.
Девушке в голосе спутника почудилась какая-то мрачная насмешка, что с учетом его сегодняшнего поведения наводило на не самые приятные мысли. Однако, отказываться от возможности увидеть что-то новое, тем более, когда рядом был мужчина, с которым пребывание здесь казалось почти безопасным, Татьяна не собиралась. И, сделав шаг вперед, выглянула из-за плеча своего спутника, решительно заглядывая в столь услужливо распахнутую им дверь.
Взгляду ее предстала не очень большая, но весьма оригинально обставленная комнатка.
Слева от входа, совсем не далеко от двери, находился, как и в будуаре, маленький комод, увенчанный продолговатым овальным зеркалом. На верхней его полке в совершеннейшем беспорядке валялись какие-то коробочки с, очевидно, древним подобием современной косметики, расческа, стояли какие-то склянки, вероятно, некогда хранившие в себе духи. Практически сразу за комодиком, на стене, обтянутой белой, шелковистой даже на вид тканью, с кое-где расцветающими на ней черными цветами, находилось большое, можно даже сказать, огромное зеркало, занимающее собою пространство от пола до потолка. Напротив входа, изголовьем к стене, стояла большая кровать. Девушка, ожидавшая видеть все кровати для знатных леди увенчанными балдахином, мимолетно удивилась отсутствию последнего, и продолжила осмотр. Кровать была застелена белым, шелковым даже на взгляд, покрывалом, сейчас безбожно сбитым и скомканным.
С правой стороны комнаты находилось небольшое возвышение, тоже заставляющее