К достижениям австрийской дешифровальной службы относится чтение шифрованной переписки множества зарубежных правителей, политических деятелей и дипломатов. Тем не менее, венский ЧК был закрыт в 1848 году.
Следующее упоминание о перлюстрации находим уже в 1913 году начальник военной контрразведки Австро-Венгрии полковник Альфред Редль. Но карьере любого, даже самого успешного агента, когда-то наступает конец. Провал хорошо законспирированного информатора случился, увы, из-за уловки, им же самим и придуманной.
Еще в начале своей контрразведывательной деятельности Редль создал в Вене ЧК для перлюстрации почтовой корреспонденции. Все письма из-за рубежа вскрывались и прочитывались, и в подозрительных случаях почтовый чиновник, получавший вознаграждение и из секретного фонда, при появлении адресата потайным звонком вызывал шпиков.
Так случилось и на венском почтамте с письмом на имя господина «Ницетаса». Почтовый чиновник нечаянно обнаружил, что в конверт было вложено 7 тысяч крон, причем отправление не было заявлено как ценное. Филеры, отправившиеся за «Ницетасом», сразу установили, что это никто иной, как… сам Редль.
Германия
ЧК в баварском городе Нюрнберге работал с 1680-х годов, времён войны Аугсбургской лиги, пытаясь проследить за французским влиянием на землях Священной Римской империи и в восточной Европе. Благодаря привилегированному и практически монопольному положению европейской почты «Турн-и-Таксис» (нем. von Thurn und Taxis) во многих государствах и особенности почтовых потоков внутри этой организации привели к возникновению ЧК в Нюрнберге.
Именно в этом городе поток почты «Турн-и-Таксис», шедший из Франции и Испанских Нидерландов, разделялся надвое: в северную и восточную Европу. В Нюрнберге вся эта почта вскрывалась и копировалась имперскими властями с полным содействием семейства Турн-и-Таксис.
В нижнесаксонском городе Целле, резиденции герцога Брауншвейг-Люнебургского, начиная с 1693 года весь идущий из Нюрнберга на север поток копировался уже без такого содействия в пользу английских и голландских друзей и союзников герцога. На жалобу, поданную при дворе Императора представителем Турн-и-Таксис, герцог отвечал, что вряд ли кто-либо может ожидать от него другого поведения в военное время.
Несмотря ни на что, французские дипломаты продолжали посылать письма через немецкие земли, будучи уверенными в непревзойденность французской шифровальной службы. Тем не менее, 2 профессиональных криптоаналитика на службе Брауншвейга с возможной помощью Вильгельма Лейбница вскрыли немало из этих шифров.
Конец активной работе целльского, а вслед за ним и ганноверского ЧК был положен коммерческим вытеснением Турн-и-Таксис