– Ты чего бормочешь?
Он не сразу услышал. Внутренний голос пугал его, он почти обездвижил его конечности.
– Молитву? – предположила Поля.
– Да… тебе все известно, да?
– Мне известно то, что очевидно.
– Тут блин темно, пахнет мочой и дышать уже нечем, кажется и вода…
Ленчик задыхался.
– Роб…но ты пойми он тут вроде как старший.
– Что? Да какая разница кто здесь старший. Мы здесь увязли по самый чижик, нас убьют, съедят, с нами явно сделают что-то ужасное, а тут старший, младший…
Волосы взмокли, по вискам катились капли, руки взмокли, веревка стала ощутимее. Веревка состоит из таких тоненьких волокон. А каждое тоненькое из еще более тонких. Тонюсеньких!
Тем временем Поля говорила. Возможно, она тоже постоянно искала пути спасения, но при этом говорила. На такое способны только девушки.
– Что нам делать, кроме как придумывать для себя спасение. Лола читала стихи. Роб…
– Кашлял?
– Это он последние дни. А как только я пришла, он мне пел. Читал «Басту». Огромный город. Ночной проспект. Я опоздал на вокзал и уже далеко твой "Экспресс". Но вопреки всему – мои разбитые мечты, я превращу В цветные сны, в которых, как и прежде – ты со мной! В которых, как и прежде – ты со мной!
– Хватит! Если это маньяк, то… Он хочет выкуп.
– Или отрезать что-то как… дай-ка вспомнить, как маньяк.
Пропиленовые нити не поддавались. Ленчик редко стриг ногти. Только тогда, когда мешали стучать по клавишам. Некоторые были ломкими, но ноготь на большом пальце правой руке можно смело отнести к категории «режет все».
– Почему ты спокойна?
– Наверное потому, что уже умирала раз семь. Родилась недоношенной, вырезали гланды. Со мной вечно что-то происходит.
– Гланды – это нормально. Мне тоже в восемь вырезали.
– Потом школа в Жуковском, там, где самолеты. Как только «Макс», все как с катушек. А я боюсь летать. Однажды меня так напугали, что наш самолет разобьется, что мы всмятку, что ничего не светит, что надо выбираться и на всех парашютов не хватит.
Одна ниточка поддалась. Славно.
– И тогда я в истерику. Лежала в 6-й детской. Воспитательная психиатрия, блин. Там при мне мальчик в окно, вены резали. Я думала, что могла же себя в самолете как-то попридержать. Жизнь пошла бы по другому сценарию…
Роб