– Детка, и сколько мне ждать твоего «да»?
Кира протянула руку и взяла бокал с вином. Сделала два жадных глотка подряд.
– Неделю. Дай мне ровно неделю.
– Ок. Договорились. А что мне делать с кольцом?
– Не знаю. Честно…
– Пусть оно побудет у тебя.
Лавина удушливости накинулась на Киру и закружила. Для паники или страха не было никаких причин. Абсолютно. В реальной жизни никогда ни один мужчина её не обидел, пальцем даже не тронул. Отец не наказывал. А страх… Он был. Даже не страх, а нечто более глубокое. Тяжелое.
– Дима…
– В сумочке полежит, хорошо, Кир? Пусть… Будешь доставать, примерять его, пока никто не видит, может, и твоё «да» я услышу быстрее.
Он снова отреагировал достойно.
А она… Что она?..
– Ну, моя хорошая, давай твою сумочку, будем прятать сокровище на дно.
Кира молча протянула ему небольшую дамскую сумочку. Обычно она предпочитала или рюкзаки, или более объемные сумки, чтобы в них помещался фотоаппарат. В ресторан фотоаппарат брать не имело смысла, да и во многих заведениях подобного класса фотографирование запрещалось.
Она наблюдала, как Ульянов прячет бархатную коробочку в сумочку, и душа девушки покрывалась тонким льдом.
Что она творит… что… зачем…
Играет с чужими чувствами, когда сама остается абсолютно равнодушна.
Потому что не может иначе.
Она давно принадлежит ЕМУ.
Тому, чьего имени даже не знает.
Тому, кого придумала.
Черноволосому Демону с глазами бушующего моря.
Кира почувствовала, что начала задыхаться, да и головная боль тупыми молоточками стучала по затылку.
– Дима, я отойду. Мне что-то нехорошо.
Молодой человек мгновенно подобрался и подался вперед. В его глазах мелькнуло беспокойство, которое ещё сильнее резануло по совести Киры.
– Что с тобой? Может быть, врача? Скорую? Черт, детка, не пугай меня.
– Дима, перестань. У меня легкое головокружение. Сейчас схожу в туалет, и всё будет в порядке.
– У тебя критические дни.
– Да.
Пришлось соврать. Права была мама, когда, смеясь, говорила, что в любой ситуации женщина может смело свое плохое настроение сваливать на бесконечные критически дни. Для большинства мужчин они выступали красной тряпкой для быка, в буквальном и переносном смысле. А критические дни у женщины это не только месячные. Это неудачные туфли, плохо сидящее платье. Да, у её мамы было своеобразное представление о ПМС.
Кира, улыбнувшись, поднялась и взяла сумочку.
– Я скоро, Дима. Закажи, пожалуйста, ещё вина.
Кира не уважала алкоголь, но иногда он был необходим.
Как сегодня, например.
– Конечно. Я буду тебя ждать. Не появишься через пять-десять минут, пойду тебя искать. И не сомневайся, в женский туалет я загляну первым делом.
Она не сомневалась – Ульянов так и сделает.
– Я вернусь.
Кира