«Не бойся».
Она продолжала тихонечко плакать.
«Не бойся, девочка».
Кейтлин открыла плотно зажмуренные глаза и с удивлением уставилась на свои посиневшие от холода, порезанные острым ледяным крошевом ладошки.
– Мамочка… – прошептала она, бессознательно пытаясь отодвинуться от того ужаса, что предлагала ей неумолимая реальность.
Однако голос, прозвучавший в ее голове, сделал свое дело, и она, открыв глаза, уже не могла вернуться в то шоковое состояние полусна-полусмерти, в котором так горько и уютно задыхалось ее сознание несколько минут назад. Реальность обступила ее со всех сторон низким давящим потолком, темными базальтовыми стенами, наполняя ее неизбывным страхом.
Встав на четвереньки, словно маленький испуганный зверек, она обвела широко открытыми глазами замкнутое пространство, в самом центре которого светился фантастически красивый сгусток жидкого огня.
Милосердный сумрак зала и гора колотого льда скрыли от ее глаз изуродованные тела людей. Внимание девочки приковала сияющая спираль, и она непроизвольно встала на ноги и сделала неуверенный шаг к источнику света.
Интеллект чувствовал, что он болен. Надругавшиеся над ним звери заразили его своей ненавистью.
Внутренние связи отказывали одна за другой. Выбитые из общей цепи кристаллы, унесенные двуногим существом, по роковой случайности оказались одними из основополагающих в его схеме.
Он неотвратимо распадался.
Это еще не было смертью, но агония уже началась, и он впервые испытывал подобную муку. Ощущение рыхлости, распада собственного сознания несло такой заряд виртуальной боли, что судорожные волны огня, словно разряды молний, бьющие по виткам его искалеченной спирали, являлись лишь ее слабым отголоском.
Ему был нужен Носитель…
Эта мысль затухающим мнемоническим воплем металась в тесном сумраке пещеры, и разум десятилетней девочки, про попытку заговорить с которой Интеллект уже успел забыть в своем разрастающемся безумии, воспринимал его каждым своим нейроном.
Она не знала, что случилось с окружающим ее миром. Взрослый человек, пролетев сквозь сдвигающиеся пласты льда и чудом оставшись в живых, сейчас был бы погружен в болезненные ощущения запоздалой реакции организма на пережитую катастрофу. Она же, окончательно придя в себя, встала на ноги и, чуть прихрамывая, подошла к ослепительному спиралевидному столбу холодного огня.
Мнемонический предсмертный вопль Интеллекта продолжал неистово биться в ее голове, и она, подчиняясь какому-то своему внутреннему порыву, погладила нижний виток пульсирующей спирали.
– Не плачь…
Волна огня взметнулась еще яростнее, потекла вверх, споткнулась о мертвый участок спирали с выбитыми из гнезд кристаллами, и бессильно