Над нашими головами загорелись фонари, словно подвешенные за невидимые нити. Я попыталась коснуться одного рукой, но он отскочил от меня, словно живой.
– Ринка, смотри…
Звук упавшего на землю тела не дал договорить – Ринка лежала посреди тротуара. Я только хотела проверить её дыхание и пульс, как нас обоих внезапно затащили в антикварную лавку, у которой мы стояли. Всё произошло так быстро, что я даже не успела позвать на помощь.
В пустой слабоосвещенной комнате стоял письменный стол, за которым сидел человек в черной тканевой маске. Он выглядел так же как и нападавшие на нас в лесу. От страха сердце бешено заколотилось.
– Присаживайся, Аттика. У нас много вопросов к тебе, – один из подручных подтолкнул меня к свободному стулу. Другой – в маске – держал Ринку, не давая ей упасть.
– Что вам от меня нужно? – спросила я, усевшись на стул.
– Сердце.
Я нервно приложила руку к груди, не желая отдавать никому свои органы. В голове всплыли кадры из телепередачи о чёрных трансплантологах.
– Нет, не твоё сердце, – уточнил незнакомец, наблюдая за мной, – нам нужно сердце мастера.
От его слов мне стало дурно.
– Живое сердце?
Предводитель с удивлением посмотрел на того, кто держал Ринку.
– Она только вчера попала в Квадрат миров, – пояснил приспешник.
– Сердце мастера – это камень, который… нам очень нужен. Мы знаем, что он был у твоего отца. Ты должна нам его вернуть.
– Но у меня нет никаких камней.
– Если бы у тебя его не было, мастер бы не пришел за тобой в парк.
– Но я не знаю, где оно!
– Врёт она всё! – в разговор вклинилась женщина в черном одеянии. Её голос я узнала —женщина-кошка из парка. – Я знаю, как её разговорить, – в её ладони заиграли ломаные линии силы, похожие на электрический ток.
– Я не знаю ни о сердце и ни о каких-то мастерах! Мой отец оставил мне несколько монет и это, – я вынула из кармана медальон, который только что получила.
Предводитель покрутил его в руке и положил на стол.
– Не более чем мусор. Это не камень.
– Другого у меня нет!
– Значит, найди его! Твой отец спрятал – тебе и искать. И учти – нам проще убить тебя, чем допустить, чтобы сердце попало в руки мастера, – в ледяных глазах не было ни тени жалости, и я верила каждому его слову.
Женщина-кошка недовольно зарычала.
– А что с этой будем делать? – спросил тот, в чьих руках была Ринка. – Отпускать нельзя – она без кварты хорошо нас в лесу потрепала.
В этот момент глаза сидевшего напротив меня мужчины стали белыми – зрачки пропали. Я вжалась в спинку стула.
– Нельзя девчонку забирать. Скандал большой будет, – произнес он не своим голосом.
– А крылатку? – не унималась женщина-кошка. – Её что, тоже отпустить? Мастер же всю мою кварту