А в Москве – то снегопад, то слякоть.
Лучше бы я думал о другом,
Ведь нас не научили в детстве плакать.
Черно-белые цветы
Надежда
Виктории
Как кровь течет из рваной пасти
Собаки, сбитой на шоссе,
Так жизнь моя течет сквозь пальцы
И исчезает на песке.
Кольцо впивается в фалангу.
Свобода – сладостная бредь.
Скаль зубы и встречай хозяйку,
Как окольцованный медведь.
Нет счастья здесь. Нет счастья свыше.
Молись, как можешь – дело швах…
Я вышел. Я из клетки вышел,
Хоть и остался в кандалах.
Душа вспорхнет дроздом на ветку,
И звуков плещется поток…
Я сам построил эту клетку!
Я сам приладил к ней замок!
А жизнь течет, за годом годы,
И зря надежду не ищи…
Как он пьянит – глоток свободы
Для арестованной души!
Не может быть – что так навечно,
Что в морг приеду в кандалах!
И удаляется надежда
На тонких легких каблуках.
Моя дорогая В.
«Ваше величество Женщина…»
Булат Окуджава
Толчок.
Творческий импульс.
Все выходные искал поэтический импульс – ведь вы, моя дорогая В., любите стихи.
А нашел в прозе, к тому же – в эпистолярной.
Вообще-то до сих пор все мои опыты в прозе по-русски были неудачны. А иврит вы еще только учите. А письма я – сын двадцатого, а не девятнадцатого, века – никогда не умел писать.
И все же – я вам пишу.
Вы вышли из-за угла, приветственно взмахнули рукой, я улыбнулся навстречу – знакомство через Интернет, немного переписки по электронной почте, два телефонных разговора. Первая встреча. Цветы и конфеты, купленные полтора часа назад в Хадере у еле продравшего глаза торговца. Едем в кафе по вашему выбору.
И вот мы говорим, говорим, говорим. Перебиваем друг друга. Вы столь трогательны в своем наивном убеждении, что словами, логикой можно переубедить кого угодно. И тут же выговариваете мне за излишнюю математичность формулировок. Справедливо выговариваете. Тем более что замечаете это и за собой.
Я подвожу вас домой, мне ехать на работу. Как это приятно – целовать женщине руку, как это приятно – говорить женщине «вы»! Как я люблю приметы давно минувших дней!
Кто я такой? По большому счету – неудачник. За душой – хлебная профессия, но алименты и долги съедают большую часть заработка. Слишком разносторонние таланты – написал работу даже по теории музыки. Второй брак лучше первого, но не хорош сам по себе. Дети…
Из первого брака я уходил с боем, с кровью, как лиса из капкана! Мальчики, естественно, остались с матерью, которая ненавидит меня (взаимно). И она, конечно, мстит мне через них. В общем, редко я их вижу.
А теперь – еще двое. И девчушка растет такая, что никуда я от нее не уйду. Разве что прогонят. Кстати, скандал