– Которым ты, конечно, не упустил случая воспользоваться, – понимающе хмыкнула Ирина.
– Ну… кто бы упустил такое? Естественно, не я. Однако тут я здорово прогадал: вместо того, чтобы очернить Багиру, я, наоборот, в разы увеличил её популярность. Да ещё и помог ей материально, а ведь перед тем, вроде бы, полностью обесточил в этом отношении их с Вадимом. Буквально обчистил донага.
– Ну, предположим, помог им не ты, а Леонид, пусть даже с твоей подачи. Именно он выбил деньги из издательства, ты здесь и пальцем не шевельнул.
– Всё-то ты знаешь… – хмуро пробормотал Герман.
– Ещё бы! – зло фыркнула Ирина. – В чём ты ещё хотел признаться? Я не просила Женю копировать для меня фотографии из семейного альбома Саши и Вадима…
Герман разозлился уже не на шутку, буквально рассвирепел:
– Послушай, ты ведь сама всё знаешь, чего же ты хочешь от меня? Факта признаний? Таков наш мир, пойми, в нём без интриг, без подковёрной борьбы никак не обойтись. Затопчут. А мир артистический, да ещё такой специфический, как шоу травести, коварен вдвойне. В нём только одно право – право сильного. И победителей здесь, как и везде, не судят.
– Ты так уверен, что победил? – недоверчиво спросила Ирина.
– Абсолютно! Осталось сделать лишь несколько телодвижений, чтобы от всех вас в том пространстве, которое я для себя наметил расчистить, не осталось и следа. – Герман был вполне искренен в своём статусе триумфатора и всё больше терял к их с Ириной разговору интерес.
– Да нет, – задумчиво проговорила Ирина, – до победы ещё далеко. Но суть в том, что никто из нас от дальнейшей борьбы не выиграет. Мы просто увязнем. Наши военные действия будут носить всё более и более затяжной характер, и результатом станут лишь невосполнимые потери. Больше того: ставка на измор закончится тем, что поверженной стороне нечем будет платить контрибуцию. А так не воюют, вообще – бессмысленных войн на свете не бывает. Так что моё предложение: давай попробуем договориться.
Герман