Между роком и судьбой. Ксения Власова

к черному входу.

      – Я сожалению, что напугал ваших сестер.

      Я посмотрела на него из-за полуопущенных ресниц. Странно, ведь он не сказал ничего особенного. Почему же его слова повергли меня и моих сестер в такой ужас?

      В очередной раз я призналась, что в Роке было что-то пугающее, придающее даже обычным его словам мистический смысл.

      Я поняла, что молчу неприлично долго и торопливо ответила:

      – Вы не сказали ничего, что могло бы вызвать у них страх.

      – Я никогда этого не говорю, но люди все равно почему-то пугаются.

      В том, как он пожал плечами и отвернулся, мне почудилась тщательно скрываемая бравада. Мысль, вихрем пронёсшая в голове, заставила приоткрыть рот от удивления. Неужели Рок тоже чувствовал себя одиноким?

      – Вы не спрашиваете, куда мы направляемся.

      – Я думаю, вам виднее.

      Рок хмыкнул. Кажется, к нему вернулось его обычное самообладание.

      – Забавно, как вы подавляете в себе любопытство, Кара. Со мной вы можете этого не делать. Мы идем к конюшне.

      Я не смогла сдержать удивления.

      – К конюшне? Зачем? – Догадка мелькнула в моей голове, и к горлу подступила тошнота. – Неужели …

      – Нет-нет, Кара, не волнуйтесь! – Рок легко понял мой невысказанный вопрос. – Сегодня наша тренировка будет иного рода.

      «Значит ли это, что мне не придется никого убивать?»

      Мучимая любопытством и ведомая волнением я не заметила, как мы оказались у конюшни. Рок попросил подождать и исчез в темноте. Он вернулся довольно скоро, ведя под узды двух коней. Те были мне не знакомы. Высокие, мощные, черные, как самая темная ночь в году, они подходили Року и, судя по всему, ему и принадлежали.

      – Сожалею, Кара, но я не мог взять вашу лошадь. Вам придется ехать на моем коне.

      Я окинула взглядом скакуна (он был гораздо больше моей кобылки) и постаралась как можно увереннее к нему шагнуть. Никто не любит, когда при нем высказывают сомнение, лошади – особенно.

      Рок подсадил меня, и пока я разбиралась с юбками, стараясь уложить их так, чтобы они не оголили мои лодыжки, вскочил в седло сам. Смирившись с тем, что выполнить предписания этикета в этот раз мне не под силу, я с неудовольствием посмотрела на кусочек голой кожи, видневшийся из-под юбки и перевела взгляд на Рока. Из вещевых мешков, прикрепленных к седлу его лошади, торчали рукоятки двух шпаг.

      – Зачем… – мой голос сел, и мне пришлось откашляться, чтобы продолжить. – Зачем вам оружие? И куда мы направляемся?!

      Я все-таки сорвалась на крик и досадливо поморщилась. Гордость снова оказалась задета.

      Рок, уже пустивший коня неспешной трусцой, с улыбкой обернулся. Видеть его широко улыбающимся было по-прежнему непривычно.