Было еще одно обстоятельство, вызывавшее гнев Ульяны. Основание Новодевичьего монастыря Василием III странным образом совпадало с его бракоразводным процессом, а это давало основание утверждать, что монастырь предназначался для его жены великой княгини Соломонии Сабуровой. Провинилась же та перед царственным мужем только тем, что после двадцати лет брака так и не родила ему наследника. Поэтому в 1523 году Василий III добился разрешения на второй брак, а спустя два года Соломонию Сабурову постригли в Рождественском монастыре в монахини, дав ей имя София. Выступавшие против расторжения брака Вассиан Патрикеев, митрополит Варлаам и преподобный Максим Грек были сосланы из Москвы туда, «куда Макар телят не гонял», причём митрополит впервые в русской истории был лишён сана. И уже в начале следующего, 1526 года, Василий III женился на юной дочери литовского князя девице Елене Глинской, которая и родила ему наследника, известного ныне всему миру как Иван Грозный.
Правда, поселиться в Новодевичьем монастыре великой княгине-инокине Софии, позже причисленной Русской Православной церковью к лику святых, так и не пришлось, она умерла в Покровском монастыре Суздаля. Но это обстоятельство не умаляло праведного гнева Ульяны. По ее мнению, поступок Василия III по отношению к своей жене был подлым. А с точки зрения истории – крайне неосмотрительным и даже предосудительным. Ульяна считала, что Иван Грозный принес Руси неисчислимые беды, так же как много позднее – Петр I и Иосиф Сталин. Это были безумные тираны, залившие страну кровью, чтобы утолить свою ненасытную жажду смерти. Не то чтобы Ульяна предпочитала эпоху правления Екатерины II, считая эту императрицу слишком распущенной и легкомысленной (одна только переписка с безбожником Вольтером чего стоит!), но если бы ей дали право выбирать, то большинство русских царей она заменила бы на женщин. Тем более, что в действительности те и правили, оставаясь в тени своих мужей. Например, Александра Фёдоровна, бывшая женой последнего российского императора Николая II…
– Станция метро Спортивная! – сердито прокаркал металлический голос в динамике, и вагон замедлил ход, а затем остановился.
Задумавшись, Ульяна едва не пропустила свою остановку. Она поспешила к выходу, с трудом пробиваясь сквозь хлынувшую с перрона толпу. Но все-таки успела выйти в самый последний момент. Двери грозно клацнули за ее спиной, едва не ухватив за подол юбки, и вагон укатил во тьму тоннеля, злобно сверкая