– Если бы нос был сломан, ты бы сейчас рыдал, как сопляк, каким ты и являешься. Значит, все в порядке.
– Лучше, чем у них, – ответил он и достал нож с плоским лезвием. Потом повертел его в руках. Лезвие было испачкано кровью.
Эвери пристально посмотрел на него со снисходительной улыбочкой.
– Хватит хвастаться, сопляк. Приведи себя в порядок. Тебя ждет работа.
***
В тот момент, когда Джонни сражался с Алехандро, капитан Вудс Роджерс задумчиво смотрел на горизонт из окна виллы губернатора. Его бледный лик отражался в окне, словно призрак, а короткие каштановые волосы и высокий лоб придавали ему ауру торжественной суровости, смягченную невысоким ростом. Рот, едва заметно приоткрытый, подчеркивал его нерешительность. Но, возможно, чертой, которая придавала его виду еще больше строгости, была плотная паутина шрамов, видневшаяся на левой стороне лица.
В душе он надеялся, что встреча с Генри Морганом продлится недолго. Он никогда не одобрял его политический взлет, особенно после того удачного штурма в Панаме. Короче говоря, он ему завидовал. Он всегда полагал, что мало кто будет доверять пирату, который преследовал своих собратьев, чтобы угодить королевской семье. Церемонии и банкеты были частью того стиля жизни, который он и сам с удовольствием вел бы, но сейчас его больше всего занимал вопрос, почему тот вызвал его снова.
– Ваша задача проста, – сказал он ему при встрече. – Вы должны поймать монсеньора Винна. Он пират, и поэтому другие причины не имеют значения. Он не может вечно бегать от казни через повешенье. Будучи губернатором Ямайки и выражая волю короля Георга, мы морально обязаны отдать этот приказ. Надеемся, Вы сможете понять.
« Естественно, – подумал он. – Проклятый напыщенный идиот».
Так он продолжал думать и сейчас, когда солдат сказал ему, что он может войти в комнату. Он остановился на пороге и вытянулся по стойке «смирно».
– Капитан Роджерс, – позвал его солдат. – Его превосходительство, сэр Генри Морган Вас ждет.
Солдат сделал неопределенный жест рукой, указав в узкий коридор, который вел в прихожую, еще более узкую из-за множества наставленных в ней произведений искусства – признак той роскоши, в которой любил купаться губернатор.
– Казнь будет завтра, капитан, – солдат остановился перед дверью, обитой железом. – Губернатор намерен жестко бороться с пиратством. Он надеется, что Вы тоже будете присутствовать.
« Твое лицемерие поражает, Генри, – подумал Роджерс. – Ты нашел самую пристойную маску, чтобы надеть себе на лицо. Если бы только это не было сделано стараниями твоих друзей, ты бы тоже оказался на гильотине».
Тем временем военный решительно постучал костяшками по доске. Голос Моргана ответил из-за двери, приглашая их войти, сопровождая приглашение баритональным смешком, что породило в Роджерсе новую волну презрения.
– Смеется все еще как пират, – пробормотал он про себя. Он схватился за ручку двери и закрыл ее за собой, оставив солдата одного.