Время шло, а в Рите никто ничего не обнаружил. Парня у нее не было, вернее, они так часто менялись, что не запоминались лица, не говоря об именах. Клевавшие на деньги разочаровывались: чтобы присоседиться к рогу изобилия, следовало право на доступ отработать. Учитывая результат, оно, видимо, того не стоило.
– Прогуляемся? – По примеру только что ушедшей Анфисы, Рита кивнула на уходившую во тьму береговую линию.
– Из меня плохой собеседник, тебе лучше найти другого.
Считая себя королевой, Рита не могла понять, что «подданным» плевать на ее благосклонность.
– Почему ты думаешь, что мне нужен именно собеседник?
– Для иных развлечений найдутся лучшие варианты.
Девушка улыбнулась:
– Мозги не видно, зато хорошо видно, когда их не хватает. У тебя их столько, что даже видно. А мозг, как говорила одна весьма любимая мужчинами актриса, «это мой второй любимый орган».
– Уже поздно. – Нику надоели игры. – Я не в настроении, хочу спать, и резинки у меня нет.
Глубокие глаза Риты помутнели.
– До этой минуты я была о тебе лучшего мнения.
Нервным шагом худенькая фигура удалилась обратно в палатку. Ник снова остался один.
Вдали показался прыгающий свет. По приближении он сначала разделился надвое, затем исчез – не желая будить спящих, водитель выключил фары. К лагерю машина подползла едва слышно и заняла позицию, чтобы вид перегораживала палатка Бизончика.
Как ни старались прибывшие сделать это тихо, на звук вылезла Фаня и отправилась поговорить с сестренкой. Главный вопрос – где разместятся Толик и Луиза – до сих оставался подвешенным.
На обратном пути Фаня заметила Ника.
– Они останутся спать в машине, – сказала она то, что волновало обоих.
Ник без сил опустился на корточки. Фаня так же присела рядом. Боль каждого не нуждалась в объяснениях, ничего не надо было говорить, оба все понимали. Его любимая – с другим. Ее любимый – с другой. Общая боль связывает сильнее общей радости.
Ник вдруг понял, что оставаться один сейчас не может. Идти в палатку к Рите и новым проблемам? Увольте.
– Погуляем? – Он показал Фане на подсвеченный месяцем берег.
Только что отказался идти туда с Ритой. Но был там с Анфисой. Потому что Анфиса сказала: «Мне плохо. Тебе тоже плохо», и это сблизило.
Фаня молча поднялась и