– Нет. Я решил следовать совету Аманды. И, по-моему, это прекрасный совет. Аманда сказала, что мне не стоит признаваться ее сестре в своих чувствах до тех пор, пока та не признается в своих. Она так невинна, черт побери… Я попросту боюсь ее напугать.
– Ты всегда был слишком романтичным, Джаред, но если тебе нужен мой совет, то знай: самое верное средство в твоей ситуации – как можно быстрее сделать ребенка. Ничто не делает женщину взрослой так быстро, как собственный малютка.
– Именно этого мне и хватает! – рассмеялся Джаред. – Представляешь, жена-ребенок с ребенком на руках. Нет уж, спасибо. Я намерен посвятить ближайшие несколько месяцев ухаживанию за собственной женой с целью завоевания ее сердца.
– Вообще-то этим занимаются до свадьбы, а не после, братишка.
– Это когда речь идет об обычной девушке. А Миранду обычной никак не назовешь. Да и обстоятельства, при которых мы встретились, тоже. А сейчас, брат, извини, но я пойду к жене.
Джонатан с улыбкой посмотрел вслед брату. Он искренне любил этого упрямого парня и не сомневался, что тот не пожалеет времени и сил на то, чтобы укротить своенравную Миранду. И конечно же, обязательно добьется своего. Интересно, хватило бы у него, Джонатана, терпения на такой подвиг? Впрочем, ему это и ни к чему. Его вполне устраивала ласковая и благонравная Чарити. Слишком умная жена со взрывным характером – это же настоящее испытание, выдержать которое способен далеко не каждый. Усмехнувшись, Джонатан пошел искать свою жену и вскоре увидел ее рядом с Аннет, супругой Корнелиуса ван Стина. Женщины оживленно обсуждали рецепт цветочной смеси для духов. Приобняв Чарити за талию, Джонатан чмокнул ее в щеку, и та зарделась от удовольствия.
– Отчего ты вдруг так разнежничался, Джо? – спросила она с улыбкой.
– Ты у меня замечательная – вот и разнежничался.
– А может, замечательным оказался ромовый пунш? – Чарити снова улыбнулась.
– Нет, я его еще не пробовал. Но ты подала отличную идею! – воскликнул Джонатан. – Милые дамы! – он галантно развел в стороны локти, – позвольте проводить вас в буфет.
Столовая виндсонгского дома, двери которой сейчас были широко распахнуты, располагалась напротив гостиной, по другую сторону центрального холла. Комната была отделана в голубых тонах и украшена по потолку белой лепниной. Шелковые занавески на высоких окнах также были голубыми, только чуть более темного оттенка, чем стены, и с набивным желтоватым узором. Таким же шелком были обиты сиденья стульев, стоявших сейчас вдоль стен. Вся мебель в столовой была из полированного красного дерева. Стол и стулья заказывали в известном ньюйоркском магазине Дункана Файфа, а занимавший значительную часть стены сервант – в не менее известной мастерской