– Ну какой там у вас врач… – возразил я, глядя на ссадину у него на костяшках пальцев. Эта ссадина тоже была свежая.
– Отличный врач. Как раз специалист по белой горячке.
– Вот видите, – сказал я. – А может быть, у Римайера и нет никакой белой горячки.
Римайер вдруг сказал:
– Так я велел… Альзо шпрахт Римайер… Наедине с миром…
Мы оглянулись на него. Он говорил высокомерно, но глаза его были закрыты, а лицо в складках дряблой серой кожи казалось жалким. Сволочь, подумал я про Оскара, имеет наглость торчать здесь. У меня вдруг мелькнула дикая мысль, показавшаяся мне в тот момент очень удачной: свалить Оскара толчком в солнечное сплетение, связать и заставить немедленно выложить все, что он знает. Знает он, вероятно, много. А может быть, и все. Он смотрел на меня, и в его бледных глазах были страх и ненависть.
– Хорошо, – сказал я. – Пусть врача вызовет портье.
Он убрал руку, и я позвонил портье. В ожидании врача я сидел возле Римайера, а Оскар ходил из угла в угол, перешагивая через лужу спиртного. Я следил за ним краем глаза. Он вдруг нагнулся и поднял что-то с пола. Что-то маленькое и пестрое.
– Что это там? – спросил я равнодушно.
Он поколебался немного, а затем бросил мне на колени плоскую коробочку с пестрой этикеткой.
– А, – сказал я и поглядел на Оскара. – «Девон».
– «Девон», – отозвался он. – Странно, что здесь, а не в ванной, правда?
Черт, подумал я. Пожалуй, я был слишком зелен, чтобы драться с ним в открытую. Я еще слишком мало знал.
– Ничего странного, – сказал я наобум. – Вы ведь, кажется, распространяете этот репеллент. Наверное, это образец, который вывалился у вас из кармана.
– У меня из кармана? – Он страшно удивился. – А, вы имеете в виду, что я… Но я уже давно выполнил все поручения и теперь просто отдыхаю. – Он помолчал. – Но, если вы интересуетесь, я мог бы помочь.
– Это очень интересно, – сказал я. – Я посоветуюсь…
Тут, к сожалению, дверь распахнулась, и появился врач в сопровождении двух сестер.
Врач оказался человеком решительным. Он жестом убрал меня с кушетки и отбросил портьеру, которой был накрыт Римайер. Римайер лежал совершенно голый.
– Ну конечно… – сказал врач. – Опять… – Он поднял Римайеру веки, оттянул ему нижнюю губу, пощупал пульс. – Сестра, кордеин… И вызовите горничных, пусть вылижут эту конюшню до блеска… – Он выпрямился и посмотрел на нас. – Родственники?
– Да, – сказал я. Оскар промолчал.
– Вы нашли его уже без сознания?
– Он лежал и бредил, – сказал Оскар.
– Это вы перенесли его сюда?
Оскар помедлил.
– Я только укрыл его портьерой, – сказал он. – Когда я пришел, он лежал, как сейчас. Я боялся, что он простудится.
Врач некоторое время смотрел на него, потом сказал:
– Впрочем, это безразлично. Вы можете идти. Оба. С ним останется сиделка. Вечером можете позвонить. Всего хорошего.
– А