Патологоанатом согласно кивнул, затем подошел к двери и прокричал что-то неразборчивое. Через минуту два хорошо сложенных санитара вкатили в прозекторскую длинную тележку, переложили на нее тело, прикрыли простыней и вытолкали тележку в коридор. Покончив с орешками, Анвар шагнул к раковине, принялся намыливать руки.
– Честно говоря, я поражен, – проговорил он. – Тридцать лет я делаю свое дело, но такое вижу впервые. Уж очень оно как-то не по-божески.
– Мне казалось, вас трудно заподозрить в религиозности.
– Да, я не верю в Аллаха. Но как другими словами описать то, что произошло с этим несчастным? Ведь его не просто убили – его освежевали!
Анвар завернул кран, снял с вешалки полотенце.
– Разыщите убийц, инспектор. Разыщите и бросьте в камеру!
Прозвучавшее в его словах волнение удивило Юсуфа.
– Сделаю все, что в моих силах, – сказал он. – Обнаружите что-то новое, обязательно дайте мне знать.
Сунув блокнот в карман, Халифа направился к двери. Фраза врача настигла его у самого порога.
– И еще…
Юсуф обернулся.
– Это всего лишь догадка, но при жизни он вполне мог быть скульптором. Знаете, поделки для туристов и прочая дребедень. Под ногтями скопилась алебастровая пыль, и бицепсы довольно накачаны. Похоже, ему частенько приходилось работать долотом и молотком. Допуская вероятность ошибки, я бы на вашем месте попробовал навести справки в ремесленных мастерских.
Поблагодарив Анвара, Халифа вышел в коридор и с облегчением достал из кармана пачку сигарет. В спину ему ударил сварливый голос:
– Никакого курения на территории!
8
– Он терпеть не мог сигар, – сказала Тэйра.
– Простите? – В глазах посольского чиновника мелькнуло недоумение.
– Отец не выносил сигар. Он вообще ненавидел курение. Считал его мерзкой, отвратительной привычкой, говорил, курить – это то же самое, что читать по утрам «Гардиан».
– А-а, – озадаченно протянул чиновник. – Понимаю.
– Когда я вошла в павильон, там стоял какой-то запах, поначалу я даже не разобрала, какой именно. Через минуту до меня дошло: так пахнет дым сигары.
Криспин Оутс, молодой помощник атташе посольства ее величества, перевел взгляд на дорогу и громко посигналил двигавшемуся впереди грузовику.
– Вы придаете данному факту серьезное значение?
– Как я уже сказала, отец терпеть не мог табачного дыма.
Оутс невозмутимо пожал плечами:
– Значит, там был кто-то еще.
– Но в этом все дело! Курить в павильоне было строго запрещено. Отец всегда следил за тем, чтобы его правило нигде и никем не нарушалось. Я знаю точно: он сам писал мне, как уволил за курение одного из своих работников.
Справа их машину внезапно подрезал мотоциклист, вынудив Оутса ударить по тормозам.
– Безмозглый идиот!
Несколько мгновений оба молчали.
– Боюсь, не понимаю, к