– Это был не рев, – вздохнула я, решив, что наступил удобный момент. – Они пели вам серенаду.
– Подобные шутки только усугубляют ваше положение, мисс Аштон, – нахмурился глава академии.
– Мое положение сложно усугубить, – проронила я с грустью. – Что может быть хуже, чем любить вас?
Ректор застыл с приоткрытым ртом. Есть контакт!
– Да, я люблю вас, – продолжала я. – И уже отчаялась привлечь ваше внимание.
Подняла на него глаза. Нижнюю губу закусила. От страсти, ага.
– И давно вас посещают подобные фантазии? – осведомился мужчина нарочито холодно.
– Вы не верите в мои чувства? Или боитесь их?
– Чувств? – уточнил он бесстрастно. – Ничуть. Меня пугает перспектива снова обзавестись хвостом. Отравиться едким газом, который вы выдаете за ароматизатор помещений. Мертвых горгулий у себя под окнами я с недавних пор тоже опасаюсь. А чувств – нет.
– Вы смеетесь надо мной! – обиделась я.
– А вы – надо мной?
– Я призналась вам в сокровенном!
– Лучше признайтесь, что вы вчера пили, мисс Аштон.
Крепкий орешек. Но Мэйтин говорил: если в тексте были предпосылки для возникновения какого-либо явления, оно должно возникнуть, а я написала достаточно, чтобы ректор воспылал к Элси страстью. К тому же я автор и знаю то, чего не знала Элизабет.
– Вы боитесь признаться, что тоже неравнодушны ко мне, – сказала я прямо.
Оливер сел там же, где и стоял.
Правда, стоял он рядом с креслом, так что сел в него же. Откинулся на спинку и забросил ногу на ногу.
– Что-то новое, – произнес с расстановкой. – И что заставило вас так думать?
– Я вижу это в ваших глазах, – прошептала я с придыханием. – Чувствую в биении сердца.
– Я далек от поэзии, мисс Аштон. Лучше поговорим об испорченных вами чучелах.
– Вы так боитесь признаться, что тоже любите меня?
– С чего вы взяли?
Отпираться бесполезно, Олли. Да, я буду звать тебя Олли…
– Ваши поступки говорят об этом, милорд.
– Взгляды и биение сердца?
– Не только. Разве вы не ищете повода встретиться со мной?
– Не ищу. Вы регулярно мне этот повод даете, как сегодня, к примеру.
Я вздохнула. С виду такой сильный, отважный мужчина, а как дошло до объяснений, засмущался, как институтка.
Словно услышав мои упреки, он решительно встал и приблизился ко мне.
– Элизабет…
Осознав торжественность момента, я поднялась навстречу.
– …мне порой недостает слов…
Отличное начало.
– …и такта. Потому я предпочел бы не продолжать этот разговор. Но раз вы настаиваете… Я не люблю вас. И если вы вдруг не шутили, хоть у меня и нет оснований так думать, зная вас, – выбросьте эти фантазии из головы.
– Вы мне не верите! – воскликнула я и по