– И что же произошло? Или это меня не касается?
– Не знаю. Что вообще может произойти между двумя людьми? Думаю, главная причина в том, что он чересчур болезненно относился к собственному весу. А теперь я могу то же самое сказать о себе.
– И совершенно напрасно. Вы очень красивая. Вы могли бы заполучить любого мужчину, какого захотите.
– Можете не считать себя обязанным флиртовать со мной. Ну, то есть я отдаю должное вашему обаянию, сексуальной энергии и всему прочему, но мне не хочется, чтобы вы испробовали ее на мне и манипулировали мной.
– Я вовсе не пытаюсь вами манипулировать, – возразил Фортунато. – Если я проявляю к вам интерес, то это потому, что я этот интерес испытываю.
– Вы всегда действуете так напролом?
– Да. Похоже на то. Я смотрю на вас, а вы все время мне улыбаетесь. Это сводит меня с ума.
– Хорошо, попытаюсь больше не улыбаться.
Он вдруг понял, что чересчур на нее давит. Женщина аккуратно примостила нож с вилкой на тарелку и сложила рядом салфетку. Фортунато отставил недоеденный салат. Внезапно в мозгу у него что-то щелкнуло.
– Как, вы сказали, назывался тот журнал? Ну, где печатался Бэлзам?
Она вытащила из сумочки клочок бумаги.
– «Нектанеб». А что?
Фортунато сделал официанту знак принести счет.
– Послушайте. Вы не согласитесь заехать ко мне? Никаких глупостей. Это очень важно.
– Надо полагать.
Официант поклонился и взглянул на Эйлин.
– У мистера Уорчестера… неотложное дело. Но он попросил меня передать вам, что этот обед – подарок от заведения.
– Поблагодарите его от моего имени, – велела женщина. – Скажите ему… скажите ему спасибо.
Когда они добрались до квартиры, Каролина еще спала. Она демонстративно оставила дверь спальни приоткрытой и голышом прошествовала в ванную, после чего уселась на край кровати и медленно натянула одежду, начав с чулок и пояса с подвязками.
Фортунато, не обращая на нее никакого внимания, принялся рыться на книжных полках, которых теперь стало так много, что они занимали всю стену гостиной. Или Каролина научится обуздывать свою ревность, или ей придется сменить область деятельности. Девушка процокала к двери на своих десятисантиметровых каблуках, и Эйлин улыбнулась ей.
– Она очень красивая.
– И вы тоже.
– Не заводите.
– Это вы начали. – Он передал ей «Египетскую магию» Баджа[1]. – Пожалуйста. «Нектанеб».
– «…Прославленный маг и мудрец, он обладал глубочайшими познаниями во всех науках египтян».
– Все сходится. Помните песью маску Черного Джона? Интересно, этот его культ – не египетское ли масонство?
– О господи. Вы что, читаете мои мысли?
– Мне кажется, что имя Бэлзам может быть измененным на американский манер Бальзамо.
– Джузеппе