– Конечно, есть.
– Тогда блины с икрой и… коньяк.
Илья захлопнул меню и внимательно посмотрел на Дуню.
– Все в порядке?
– Конечно, – улыбнулась она. – А что такое?
– Просто… ты никогда не заказывала коньяк.
– А сегодня вдруг захотела, – пожала она плечами. – И вообще, знаешь, я только что была на встрече с владельцем этого заведения, есть вероятность получить классный заказ. Разве это не повод заказать коньяка?
– Повод, – согласился Илья. – Но не повод отказаться от рыбы.
К ним подошел официант, чтобы принять заказ, а потом он зажег свечу, стоявшую на столике, и поправил в маленькой вазе веточку белой хризантемы, похожей на ромашку.
Это был очень хороший вечер, очень вкусный ужин и возвращение в привычную жизнь. Где все знакомо, все удобно и предсказуемо. Надежно.
– Все же ты зря отказалась от рыбы. Она здесь очень вкусная.
– Не вкуснее моих блинов.
Он проводил взглядом ее фигуру, скрывшуюся за дверью.
– Ну, Тобольцев…
– Молчи!
– Что, даже фамилию твою нельзя произносить?
– Фамилию – можно, – Иван принялся раздраженно подбирать бумаги с пола.
– Тобольцев – ты такой… Тобольцев. И, по-моему, тебе полный… Тобольцев.
– Тихий, ты же деловой человек, тебе нечем заняться?!
– Есть чем. А ну-ка стой, – Тин протянул руку. – Дай мне эту бумажку. Отлично! А мы эту фактуру со Светланой Вячеславовной второй день ищем.
Инцидент исчерпан. Хотя то же самое Иван сказал себе утром, хлопнув дверью красной Audi TT. А инцидент вернулся. Видимо, не исчерпался все-таки.
Кто бы сказал Тобольцеву, что бывают такие совпадения, – он бы покрутил у виска. Что ты встретишь случайно человека за семьсот километров от Москвы. А спустя три дня снова увидишь его – в кабинете лучшего друга. Однако, тенденция.
Но теперь-то ты точно исчерпался, инцидент под названием «Евдокия Лопухина»? Или третий раз будет? На самом деле, видимо, для этого они и встретились. Потому что врать нехорошо. Так ему с детства внушали. И действительно вышло некрасиво. Может, и к лучшему, что они встретились. И что Тин со своей знаменитой слоновьей грациозностью спалил его вранье. И что у Ивана хватило духу извиниться. Только вот уронил он Дульсинею зря. Всесторонне зря.
Сплетение служебных помещений в «Тине» было Ивану как родное. Освободив, на радость владельцу, добрую половину сейфа и попрощавшись с Тихоном, Иван направился на выход. И только на середине общего зала будто споткнулся. И резко свернул налево, к бару. Он же с Лехой Лещинским не поздоровался еще.
Бармен приветственно улыбнулся и помахал рукой, но пока был занят обслуживанием других клиентов. Иван привалил рюкзак к стойке и устроился на свободном табурете. Оперся локтями о темную полированную поверхность и все-таки обернулся. В полкорпуса. Чтобы не пялиться слишком уж явно.
Причиной его внезапного внимания к бармену «Тина» Леше Лещинскому по прозвищу