– Потому что я хотел раньше с тобой поговорить, но слишком нервничал, Макани.
Так он знал, кто она такая.
Она улыбнулась.
Олли встал с ящика, и серебряное кольцо в его губе блеснуло на солнце. Она гадала, каково это – прикоснуться к нему губами. Прошло уже много времени с тех пор, как она кого-то целовала. С тех пор, как кто-то хотел поцеловать ее. Возьми себя в руки. Макани сделала шаг назад, потому что общаться, когда они стояли так близко друг к другу, едва не касаясь, было невозможно. К тому же Олли ее заинтриговал.
Она кивнула на его книжку в мягкой обложке.
– Никогда не видела тебя без книги.
Олли поднял ее, чтобы Макани могла увидеть обложку: группа людей, висящая на дверях и окнах движущегося поезда.
– Она об американце, который отправился из Лондона в Юго-Восточную Азию на поезде, – пояснил он.
– Правдивая история?
Он кивнул.
– Ты читаешь много правдивых историй?
– Я много читаю о путешествиях. Мне нравится читать о других местах.
– Понятно. – На губах Макани снова заиграла улыбка. – Мне нравится думать о других местах.
На мгновение отвлекшись, он уставился на ее губы.
– О любом месте, кроме этого, – наконец сказал он. Но было ясно, что он имел в виду Осборн, а не это конкретное место возле «Грилиз Фудс» – место, где была она.
– Именно.
Олли облокотился о кирпичную стену и растворился в тени. Она не могла точно сказать, пытался ли он вернуть свое спокойное равнодушие или просто смущался.
– Ты же с Гавайев, да? Вернешься туда после выпуска?
Сердце Макани затрепетало. Она искала ответ в его глазах – обжигающе голубых, – но вряд ли он знал. СМИ на Гавайях скрыли ее личность, хотя это не остановило соцсети и не отменило необходимость изменить имя.
– Не уверена, – осторожно сказала Макани. – А как насчет тебя? Куда ты хочешь поехать?
Олли пожал плечами.
– Неважно. В любое место, лишь бы подальше отсюда.
– Что мешает тебе уехать? – Теперь ей действительно было интересно. Многие их одноклассники не дотянули до выпуска.
– Мой брат. И деньги. – Он показал на свой фартук. – Я тружусь здесь с четырнадцати лет. Когда тебе разрешают начать работать с продуктами.
Она никогда не слышала, чтобы кто-то ее возраста продержался на работе так долго.
– Боже. Это три года? Четыре?
– Я бы раньше начал, если бы мне разрешили.
Макани бросила взгляд за его спину, на пустынную Главную улицу. «Грилиз Фудс» стоял напротив жалкого ряда разнородных заведений: солярия, бюро недвижимости, магазина обоев и свадебного салона, в витрине которого также были платья для выпускного бала. Она никогда не заходила ни в одно из них.
– Хотела бы я работать.
– Нет, – сказал он. – Не хотела бы.
Его